Вторила ему и партийная пресса, подтверждая общую верность ленинизму вплоть до принятия Конституции:
«Советская страна под руководством Ленина-Сталина завершает построение бесклассового социалистического общества»/Передовая статья ж. «Большевик» № 8, 1936, с. 39/ (17).
«Новое в решениях февральского (1935 года) Пленума ЦК ВКП/б/ и VII съезда Советов – превращение нашего общества в бесклассовое, социалистическое»/П.Юдин. «О государстве при социализме»/ (18).
«Поскольку ликвидированы основы классовых различий между рабочим и крестьянином и ликвидированы эксплуататорские классы, наша страна пролетарской диктатуры вступила в бесклассовое общество»/Як. Берман. «О формах собственности в СССР»/ (19).
«Вторая после завоевания диктатуры пролетариата всемирно-историческая задача – построение бесклассового, социалистического общества в СССР – в основном решена»/А.Стецкий. «О ликвидации классов в СССР»/ (20).
И все же И.Сталин объявляет победивший социализм «классовым обществом». Как это понять? Почему? Зачем?
Ответ находим в том же докладе «О проекте Конституции Союза ССР»:
«Я должен признать, – без обиняков говорит тов. Сталин, – что проект новой Конституции действительно оставляет в силе режим диктатуры рабочего класса, равно как сохраняет без изменения нынешнее руководящее положение Коммунистической партии СССР. (Бурные аплодисменты)» (21).
С точки зрения марксистской теории, все абсолютно ясно: предмет, ради которого сохраняются «классы», это «диктатура рабочего класса». Даже не «руководящее положение КПСС», которое при доверии масс вполне могло сохраниться и без диктатуры. Однако если признать социализм именно бесклассовым обществом и считать его победившим, то диктатура класса становится ненужной и подлежит упразднению.
В чем же тогда интерес сохранения «диктатуры рабочего класса», т. е. всей пирамиды и структуры власти? Исключительно личный, отнюдь не общественный /несмотря на «бурные аплодисменты»/. Ибо при действительном отсутствии пролетариата как класса сохраненная «диктатура» легко превращается в диктатуру личности с «приводным ремнем» в лице партии.
Что состоявшаяся подделка в теории это не ошибка, доказывает упомянутое здесь выступление Сталина в 1934 году. Что это не забывчивость, доказывает приведенная выше заставка из доклада «О проекте Конституции Союза ССР», где тщательно подобраны слова об изменчивости классовой структуры. Следовательно, все произошло по умыслу. Злому или доброму – другой вопрос, но преднамеренно и расчетливо.
Разумеется, возможны и другие объяснения. Сталин захотел, скажем, оставить диктатуру пролетариата в связи с нарастающей угрозой со стороны фашистской Германии. Однако мы знаем теперь, как недоверчиво он относился к донесениям советской разведки вплоть до самого начала войны. Знаем и то, что после