экспедиция». Вот оно, нужное слово! Экспедиция! Именно слово «экспедиция» – в том самом значении, в каком его употребляет Даль: «посылка, отправка кого вдаль, и самая поездка, для учёных и других исследований». Иногда кажется, что в путешествиях прошлого и приключенческих романах главные люди – те, что движутся по свету с оружием, отдают приказы и распоряжаются командой. Нет, главный человек экспедиции движется с подзорной трубой или лупой, как Паганель. Именно он придаёт экспедиции смысл. Если вспомнить знаменитый роман, то именно Паганель видит то, что не замечают другие.

      Но дело было ещё и в том, что Надзирающий за устойчивостью был поэтом, отправившимся в путешествие. К его текстам вполне был применим мандельштамовский оборот: «Орнамент строфичен. Узор строчковат», мысль была графична. Ведь вокруг путешественника постоянно меняется пейзаж, а его перемена всегда вызывает сравнение. А сравнение вызывает к жизни метафору.

      Итак, этот человек позвонил мне и сразу же задал странный вопрос.

      Архитектор спросил меня, как я отношусь к Толстому.

      Я задумался и начал открывать и закрывать рот, как обычно это делают рыбы. Вопрос был велик, а ответ не сочинялся.

      – Так вот, – продолжил Архитектор, – давай поедем в Астапово.

      – И умрём там? – с надеждой спросил я.

      Он замолчал. Видимо, эта мысль ему в голову не приходила. Он вообще был человек бесстрашный.

      Но вот он продолжил, не ответив на этот вопрос, точь-в-точь как когда-то генералиссимус, для которого разговор о жизни и смерти был слишком мелок:

      – Ещё Краевед поедет. И Директор.

      Звучало это очень привлекательно, ведь русского писателя хлебом не корми, дай куда-нибудь поехать.

      Хлебом его и так не кормят, живёт он под забором, ходит во вчерашних носках, а в дороге все эти обстоятельства как-то извинительны.

      Опять же, Гоголь велел русскому писателю проездиться по России, а глагол этот сродни «проиграться» и «протратиться», не говоря уж о прочем.

      Какой-то весёлый порок в этих словах.

      А в путешествиях всё зависит от компании едва ли не больше, чем от транспорта.

      Компания определяет всё.

      Одно и то же открытие, вернее рассказ о нём, выглядит совершенно по-разному, если читатель видит горные склоны, залитые весенним солнцем, по которым движется энтомолог. Безумный энтомолог ловит бабочек на горных склонах один.

      Совсем иной рассказ возникает, если за ним тащится жена и печально вздыхает.

      Третья повесть будет написана, если компания пьяных энтомологов лениво ловит бабочек и поёт песни у костра.

      Вовсе по-другому выглядит роман, в котором энтомологи нанимают спутников-шерпов, и те молча присутствуют в их беседах.

      Я, кстати, много лет изучал вопрос, какие компании выживают в путешествии и достигают конечного пункта не рассорившись. Это довольно сложно, но постижимо. Результат, разумеется, меняется в зависимости от количества людей, от вида транспорта и от срока поездки.

      Цель,