Она принялась глубоко, но не шумно дышать. Кислород прихлынул к мозгу, голова закружилась, сигнализируя, что еще чуть-чуть, и произойдет потеря сознания. Атрелла не купилась на этот обман: она хорошо знала, что сознание померкнет еще не скоро, и есть время накачать кислород в ткани. Легкое покалывание и подергивание в мышцах сообщило, что активизировались ферменты, расщепляющие жир. Теперь нужно было перехватить образовавшийся избыток жиров в крови, не дать бесцельно сгореть, а сперва, перекачать через печень и превратить в сахар. Часть энергии, полученной из жира, пошла на синтез глюкозы, однако печени этот сахар был не нужен, у нее был полон запас гликогена – животного крахмала. И поднявшийся уровень глюкозы в крови уменьшил чувство голода. Желудок немного успокоился, но появилось легкое жжение в мышцах и коже. От недорасщепленного жира в крови остались обломки – молекулы кетонов, они еще больше снизили аппетит и вызвали чувство легкого опьянения.
Атрелла не заметила, как задремала. Очнулась от того, что задергался пояс на талии. Она, не шевелясь, чуть приоткрыла глаза. Один из фардвов, ранее сидевший на передней лавке, стоял рядом и одной рукой копошился в сумке Атреллы.
Стараясь не показать вору свое пробуждение, она, тихонько сложив правую ладонь в форме копья, быстрым движением, прямо через одежду воткнула ее в грудь фардва. И вот уже горячее сердце его бьется в ладони.
Воришка не ожидал такого поступка. Как не ожидал, что спящая девица окажется лекарем. От страха он чуть не потерял сознание, инстинктивно отшатнувшись.
Атрелла чуть прижала его сердце пальцами, и фардв-воришка от неожиданности застыл. Быстро придя в себя, он снова попытался отскочить, но Атрелла послала в позвоночник парализующий импульс, и ноги фардва приросли к полу.
– Отпусти, – одними губами просипел неудачник, – я ничего не взял.
Он понял, что попался и крепко влип.
Страх его Атрелла чувствовала и не могла понять, нравится ей это или ей больше жаль вора-неудачника.
Но она вспомнила, что все воры – нереиты, а она литарийка и жалеть преступника – значит согрешить не только пред своим Богом, но и перед его безутешной супругой, которая не признает жалости и доброты, считая их тяжкими грехами.
– Так я тебе и поверила, – вполголоса сказала Атрелла и придав твердости голосу принялась уверенно врать, – у меня в сумке лежало пятьдесят литов, а сколько осталось?
– Врушка! –