Вот только не все, очевидно, были извещены об этом, потому что проснулась я отнюдь не потому, что уже выспалась, а потому что в дверь мою тарабанили и тарабанили и тарабанили, и снова тарабанили. Причем тарабанили так, что я – которая точно осознавала, что с моей дверью все равно ничего не станется, и она выдержит и не такое, вынуждена была все же проснуться, чтобы разрешить нагло-безостановочную и бесцеремонно-громкую для моих ушей дилемму: узнать, кто там за дверью или укутаться в полог тишины, чтобы продолжать наслаждаться неспешно-поступательным просыпанием дальше.
Ох, вот, если бы Черт Иванович забрал мое чувство ответственности, подпитаное подлой и весьма бестактно всплывшей на поверхность моего сознания мыслишкой, что я что-то (и это что-то было связанно с полнолунием) кому-то обещала где-то две недели назад, как раз накануне всего этого феерического безумия с помолвкой, похищением, отравлениями, заговором и нечистью из смежной реальности; и эти кто-то Элька и Мила…. Но…, к сожалению, Черту Ивановичу только душу подавай! И поэтому мне пришлось тащиться к двери, чтобы открыв ее, узреть за ней двух очень и очень раздраженных ведьм во всей их гневной красе и свирепости.
– Ди! Ты знаешь, который час?
– Чч-ч-то-то случилось…? – выдала я заикаясь. Который сейчас час, я знала, так как это был третий аргумент, заставивший меня вылезти из постели, но я посчитала, что, учитывая обстоятельства, для меня же будет безопасней не сообщать об этом широким массам.
– Ди! Полнолуние случилось! Мы же договаривались, что сегодня осуществим ритуал на привлечение любви! – наехала на меня Элька прямо с порога.
– И мы знаем, что тебе это не нужно…, у тебя же принц есть… – виновато оправдывалась Мила.
– Да нет у нее уже никакого принца. Ты что не видела вчера, как он заигрывал со всеми кому не лень, но особенно с Алисией и Эльзой?
– Ну, вообще-то принц уже осознал свою роковую ошибку, и приполз как миленький, и даже на коленях вымаливал прощения! Сама видела! – вступилась за меня кошка, которая ради защиты моей чести как невесты принца, даже перестала претворяться спящей. Кошка, разумеется, несколько преувеличивала, но ее версия развития событий вчерашнего вечера мне понравилась гораздо больше той, которая произошла на самом деле, и поэтому я согласно закивала, подтверждая, что так все и было.
– Я рада за нее! – злорадно парировала Элька, испепеляя моего кошачеобразного адвоката гневным взглядом, и, тут же использовала факт моего примирения с принцем как аргумент в свою пользу. – Значит, как хорошая подруга, она, теперь, тем более должна хотеть нам помочь, уже только потому, что она обещала! – в ее голосе шипела обида и скрежетало праведное негодование.
– Мы бы и сами, но нужны три ведьмы…, – напомнила мне более толерантная Мила.
– Ритуал по привлечению воздыхателей! Это тот, который привлечет армию котов, поющих мне серенады?!… Ух, ты! Ух, ты! Я тоже хочу! Хочу! Хочу! Хочу! Хочу! – И Маркиза уставилась на меня горящими, умоляющими глазами. – А то уже почти год прошел, а я так и не доказала Мерзулиасу, что у меня, таких как он, хоть пруд пруди!
– А Казимир, с которым ты отжигала на глазах Мерзулиаса, разве не считается? – усомнилась я в кошачьей искренности.
– А ты что такое «пруд пруди» вообще понимаешь? – пригвоздила она меня. И уточнение это было заданно настолько искренним тоном, что я даже обиделась, и чтобы это продемонстрировать – выразительно поджала губы. Но Маркиза, разумеется, интерпретировала мою красноречивую мимику по-своему, и поэтому сжалилась и объяснила.
– Ди! Один кот не может считаться «пруд пруди», для этого нужны как минимум десять котов. Поняла? – и она участливо заглянула мне в глаза. Я посчитала ниже своего достоинства – доказывать кошке, что и до ее объяснений, я прекрасно понимала, что такое «пруд пруди», поэтому просто кивнула ей в знак согласия. Однако, теперь мое молчание, мимику и жесты неправильно интерпретировала Элька. Не полдень, а сплошное недоразумение!
– Ди! Я не поняла, ты… что отказываешься? – заскулила она и сделала характерный жест рукой, явно намереваясь использовать ни в чем неповинную мою любимую хрустальную вазу как объект жертвоприношения в деле убеждения меня. Но…, так как в моей комнате никто кроме меня и принца, не мог пользоваться магией, вазе повезло, и она отделалась легким испугом.
– Элла, я не против, – расставила я точки над «i», телекинетически притянув к себе вазу, и нежно прижав ее к сердцу. – И, конечно же, Маркиза, я не против того, чтобы ты тоже