Геометрия побега. Стихотворения. Александр Петрушкин

– как молитву

      и иву – долг.

      Наталья

      Покажется, что снег с землёй делим

      на человека и пустое место —

      проходишь через тень свою один,

      и та парит [как будто бы из теста].

      Покажется – что тронуто рукой

      уже нашло скрижали нашей смерти —

      покоя нет – но, если есть покой,

      то он всегда в оставленном здесь месте.

      Идёшь на холм иль спустишься с холма —

      всё кажется, пока перевозима

      сквозь тьму и ночь – на поезде душа,

      на лодке [в старике] как руки длинной.

      Покажется, что снег съедает смерть,

      как будто тени заметает крошки,

      что сокрушимы Бог и человек,

      когда уже почти что осторожны,

      и что, спускаясь с неба, голоса

      нащупывают в горла тьме несносной

      зерно проросшее – чужое, как глаза —

      переходящее из местности сей в поздно.

      Покажется, что снег в земле лежит,

      и, что земля лежит внутрь человека —

      чья тень оторвой сквозь меня летит,

      по стороне ребра глухого света,

      что выгнута, как лодка, почва здесь,

      и снег всегда идёт наполовину,

      что в свете есть твоём – моя вина —

      и с ней не умираю я – а гибну.

      Бог

      Нет ни меня, ни тьмы

      и даже света нет —

      а только тонкий глаз.

      И в щёлочки просвет

      Он смотрит на меня,

      а я смотрю в Него,

      и, кроме наших взглядов,

      здесь нету никого.

      «Когда почти освоен диалект…»

      Когда почти освоен диалект —

      кыштымский, привокзальный и небесный —

      меня уже почти на свете нет —

      хотя, возможно, это я на снеге

      сную то снегирём, то воробьем,

      жую снежок в руке своей трёхпалой

      и пролетаю под пурги метлой,

      чтоб словеса казались слишком малым.

      Поспешным чудом будет весь декабрь,