Душу Тени Магистра охватил томительный зуд. Острое зрение не обмануло вора, тут действительно было что взять – по сравнению с разоренными могилами храм от внимания грабителей считай что не пострадал. Многоцветные мозаики, драгоценная облицовка колонн, плитки пола из того материала, который у нас идет разве что на алтари, бронзовые с хрусталем светильники, изысканные набалдашники в виде черепов, оплетенных короткими трехлиственными побегами змеиной лозы. И это только то, что видно! Я неожиданно обнаружил себя в одном из альковов простукивающим стены в поисках тайников. Такая резвость меня напугала.
«Пшел вон, хам! Урод! – Я пинком вышвырнул из сознания обнаглевшего демона. – Этот храм никто не смел тронуть тысячу лет, а ты тут руки распускаешь! Катись на фиг!!!»
С Тенью случилась форменная истерика. Он обвинял меня в неблагодарности, нечуткости и жестокости, клялся, что хотел только посмотреть, божился, что искал только оружие. Я вспомнил, почему мы тут оказались, и немного остыл. Мы ругаемся, а убийцы в поте лица ищут способ открыть дверь. Изнутри на ней замка не было, только две ручки в виде змеиных голов, возможно, для того чтобы войти, достаточно было на них нажать.
«Ищем оружие, светильники или место, где спрятаться. Больше ничего не трогаем».
Тень готов был на все, лишь бы снова прикоснуться к древнему камню. Он с ходу обнаружил две потайные двери, за одной из них была комната с остатками истлевшей мебели, за другой – шкафчик с кучей покрытых пылью мешочков. В комнате я нашел серебряный подсвечник и решил, что в крайнем случае буду драться им. Вора от такой заявы чуть удар не хватил.
Факел догорал. В поисках источников света я оглядел алтарное возвышение. За невысокой кафедрой находился полукруглый альков, наверное прежде скрытый драпировками. На полу кругом расположились чуть закоптелые лампы-черепа, я проверил пальцем – так и есть, внутри было вполне современное масло. Я запалил одну лампу и перевел дух: еще пара часов света мне обеспечена. К сожалению, лампы крепились к полу намертво, так что оставшееся время мне предстояло провести, созерцая святая святых древнего храма. Тень не успокоился, пока мы не осмотрели альков, слева обнаружилась ниша, затянутая черной бархатной занавеской. Отнюдь не древней, надо сказать. Я заглянул туда – на дне лежала какая-то железяка. Ничего особенного в этой штуковине я не заметил, но сердце вора зашлось восторгом.
«Ах! Моя гривна!»
Я позволил ему ухватиться за эту вещь и пару минут выслушивал его умильное воркование, сюсюканье и лепет.