Но я всегда любил быть в церкви. Я любил песни, общение и сильное чувство принадлежности к Телу Христа. Поэтому для меня было естественным участвовать во всем, где я мог быть полезен. По прошествии многих лет я думаю, что был более-менее активным во всех отделах церкви. Я помню, что служил в службе порядка и был лидером этого служения, пел в хоре, вел домашнюю группу, был молодежным лидером, водителем и ночным сторожем. В то время я мало размышлял об этом, но позже осознал, что все те годы Бог готовил меня к будущему служению.
Важно усвоить хороший урок о том, что нужно быть гибким, уметь стремиться быть в церкви не там, где хочется, а там, где нужно. Служение – это не выбор предпочтительного занятия, это ответ Иисусу: «Вот я. Пошли меня». Охотно делать то, что вы не любите или не умеете, – хороший и полезный опыт.
СЛУЖЕНИЕ – ЭТО НЕ ВЫБОР ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНОГО ЗАНЯТИЯ, ЭТО ОТВЕТ ИИСУСУ: «ВОТ Я. ПОШЛИ МЕНЯ». ОХОТНО ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ВЫ НЕ ЛЮБИТЕ ИЛИ НЕ УМЕЕТЕ, – ХОРОШИЙ И ПОЛЕЗНЫЙ ОПЫТ.
Моя карьера служителя церкви приводила меня в разные казусные ситуации. Я помню, как однажды в Норвегии в начале харизматического пробуждения мы арендовали спортивный комплекс для проведения конференции. Главным спикером была знаменитая женщина, проповедник из Америки, и люди со всей Скандинавии съехались послушать ее.
Мы узнали, что в Америке людей, смотрящих за порядком на богослужениях, называют «ашерами». Это звучало очень модно, и хотя я мало что знал об этом служении, пастор назначил меня «главным ашером». Я сел на крайний стул в первом ряду, одетый в джинсы и розовую рубашку. Так начался ужас того дня.
После проповеди на вечернем богослужении женщина-проповедник из Америки пригласила всех людей, кто хотел исполниться Святым Духом, выйти вперед. Множество людей откликнулись на ее призыв. Когда они все выстроились впереди, она спросила: «Где главный ашер?» Меня охватили смутные подозрения, зачем вдруг ей спрашивать обо мне, и вскоре они подтвердились, когда она посмотрела на меня и сказала, что я должен увести этих людей в другое помещение в здании и помолиться о них.
Но ведь я никогда прежде этого не делал! Она была проповедником, именно она должна была молиться за людей! Как она могла переложить это на меня?! Я был в ужасе, но что я мог поделать? Вся группа медленно стала выходить из зала следом за мной, единственным свободным помещением, которое мы смогли найти, было бомбоубежище. В большом зале была потрясающая атмосфера, там была радость, звучала музыка, люди поклонялись Богу. В бомбоубежище было темно и тихо. Нулевая атмосфера. Эти бедные души, которые нуждались в молитве, окружили меня и смотрели на меня. Никто не говорил ни слова. Я подумал, что настал мой последний миг на земле. Я подошел к крайнему слева, крупному норвежцу, и сделал то, что видел у других проповедников: положил руку ему на голову, закрыл глаза и стал надеяться, что что-нибудь