«Меня зовут Тауссиг… Нет, я всего лишь администратор. Чертежниками руководит Кон, а проектировщиками – Чивер. Сегодня их обоих нет. Управление в полном беспорядке. Я здесь работаю уже двенадцать лет».
Марио заверил администратора в том, что никоим образом не намеревался ограничивать его полномочия: «Нет, господин Тауссиг, здесь распоряжаетесь вы. Я говорю от имени владельца контрольного пакета акций. Вы руководите управлением – повседневными функциями, трудоустройством нового персонала – как обычно. Вы – главный администратор. Я намерен заниматься исключительно Эмпирейской Башней – без какого-либо вмешательства. Я не буду вам мешать, а вы не будете мешать мне. Договорились? Когда я закончу рассмотрение проекта Эмпирейской Башни, я покину управление и оставлю его под вашу ответственность».
Омраченное подозрениями лицо Тауссига заметно прояснилось: «Здесь практически больше ничем не занимаются, кроме Эмпирейской Башни. Само собой, это гигантский проект. Никому не под силу справиться с ним в одиночку».
Марио заметил, что и не собирался взвалить на себя детальное проектирование всей башни; лицо Тауссига снова нахмурилось – сарказм такого рода представлялся администратору легкомысленным. Марио успокоил его, говоря, что намерен всего лишь выполнять функции координатора проекта – с учетом рекомендаций головного строительного подрядчика, разумеется.
«Хотел бы напомнить о еще одном обстоятельстве, – прибавил Марио, заговорщически подмигнув Тауссигу. – Сами понимаете, наш разговор должен оставаться в тайне. Представьте меня другим, как нового служащего, и больше ничего не объясняйте. Не говорите ни слова о новом владельце контрольного пакета акций. Не говорите ни слова о том, что этот владелец – мой друг. Забудьте об этом. Вы меня понимаете?»
Тауссиг с достоинством кивнул, хотя все это ему явно не нравилось.
«Я хочу, чтобы здесь было тихо, – задумчиво продолжал Марио. – Чтобы никто не связывался с кем-либо из спонсоров строительства. Если репортеры будут задавать вопросы – занимайтесь ими сами. Участвуйте в совещаниях с подрядчиками, обсуждайте с ними изменения, поправки. Я предпочитаю оставаться на заднем плане».
«Как вам будет угодно», – отозвался Тауссиг.
VII
Эмпирейская Башня вошла в плоть и кровь Роланда Марио, мысли о ней сопровождали каждый его вдох и выдох. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать часов в сутки жирное тело Эбери сидело, развалившись, за длинным столом; глаза Эбери горели и слезились, просматривая сметы,