Женщина не задерживала Рэча. Для нее не составляло труда не отставать от быстро перебиравшего членистыми ногами фалида. Рэчу пришло в голову, что его спутница, по всей видимости, была молодой и сильной девушкой – она бежала быстро и уверенно.
Невзирая на обстоятельства, заставлявшие думать о других вещах, он захотел увидеть ее такой, какой она выглядела бы в человеческих глазах. В фалидских глазах она казалась бледной, влажной рептилией.
Слева возвышался обнаженный каменистый холм, а впереди и справа начинался лес, хорошо знакомый, невероятно знакомый его фалидскому центру обработки зрительной информации – хотя с точки зрения человека это была самая странная растительность, какую он когда-либо видел в своей жизни.
Деревья походили на огромные грибы с толстыми, расширявшимися снизу стволами и пушистыми кронами из щупалец, формой и текстурой напоминавшими гигантские морские анемоны. Кроны-анемоны сверкали всевозможными оттенками и сочетаниями цветов, известных на Земле, а также шести «запредельных» фалидских цветов, различных степеней насыщенности. Сердцевидное углубление на вершине каждого ствола отливало чудесным калихромом.
Краски не уступали калейдоскопической яркостью и отчетливостью подсвеченному солнцем витражному стеклу – лес был настолько живописен, насколько позволяли бледные лучи зеленой звезды. Его великолепие особенно контрастировало с темными пологими холмами и сырым зеленым торфом болот, покрытых чем-то вроде низкорослого камыша. Несмотря на привлекательно яркую расцветку древесных крон, пухлые мясистые стволы и ветви деревьев – если это были деревья – вызывали тревожное, неприятное ощущение.
На то, чтобы собрать передатчик, Рэчу требовалось не больше трех минут – и лес казался единственным возможным укрытием, позволявшим какое-то время не попадаться на глаза преследователей.
На мгновение Рэч удивился тому, что лес казался ему таким знакомым. Предупреждала ли его о чем-то память, оставшаяся в фалидском организме? Бежавший длинными неуверенными шагами Рэч задержался на секунду. Впереди был лес, сзади догоняли фалиды – так или иначе, лес казался меньшей из двух угроз.
Лихорадочно оглядываясь, Рэч не заметил никакого подходящего укрытия и заставил свое плохо подчиняющееся тело поспешить в лиловую сень между грибообразными стволами. Он неожиданно осознал, что именно его фалидское тело, а не мозг, боялось зайти в этот лес. Всеми фибрами этого большого черного тела он ощущал глубоко затаившийся инстинктивный страх. Пушистые кроны, состоявшие из ярко раскрашенных щупалец, казались карикатурными чудовищами, темные глубины леса отпугивали, излучали смертельную угрозу.
У него над головой просвистел снаряд, выпущенный из фалидского оружия. Рэч больше не колебался. Несмотря на то, что каждый его нерв протестовал, он бросился