Пока богиня «беседовала», Марк ушел «смотреть город». Кари хотел его остановить, однако увидел в глазах бывшего гвардейца давно и, казалось, навсегда погасший огонек, и отступил. Случаи, когда друг чему-то радовался, метаморф мог перечислить по пальцам. Нет, разумеется, сосед частенько смеялся и скалозубил, но был в его веселости какой-то надрыв. А вот так, сверкая, как начищенный чайник, и бессмысленно разбрасываясь улыбками… И это после того, как он изо всех сил противился появлению в обществе, где новости разносятся быстрее, чем сплетни в деревне!
Марка словно подменили. Он выглядел счастливым и беззаботным, поэтому Кари усмехнулся про себя и не стал напоминать другу, что у того есть красавица-жена. Судя по заинтересованному взгляду, которым Зелина встретила полуседого, но крепкого и поджарого начальника стражи, ночевать одной ей не придется.
Богиня исчезла, как только село солнце. Бросила напоследок: «Охрану поставила, ужинать не буду», и отправилась развлекаться. Принимая во внимание рвение, с которым она перед этим примеряла наряды, вернуться Зелина могла не раньше коронации, да и то лишь потому, что мероприятие обещало быть забавным – с ее точки зрения.
Поэтому Лин с мужем, оставшись в компании друг друга, слегка перемыли кости соседям, порассуждали о пророчествах и о пророках (дочь горшечника, забирая пришедшего в себя отца, отзывалась о его откровениях с благоговейным неодобрением), о принце, об императоре… Оказалось, Его Величество – тема настолько скучная, что оба уснули чуть ли не мгновенно, и проспали бы подольше, если б не стукнули ворота, пропуская раннего гостя.
– Я сплю, – пробормотал Кари, натягивая одеяло на голову. – Холодрыга…
Лин вздохнула, приготовилась выдать длинную тираду о том, что метаморфам сон вообще не требуется, да и не должны быть Изначальные такими неженками, ведь они – чистая энергия, облеченная в плоть… Но посмотрела на его растрепанную макушку и молча принялась одеваться.
Будь пришедший опасен, муж оказался бы на ногах прежде, чем тот тронул ворота, – Кари чувствовал злобу, направленную на его семью, чувствовал отношение. А так… Волшебница улыбнулась, вспоминая, с каким трудом ей удалось научить метаморфа спать по-настоящему: не вскакивать при малейшем шуме, а наслаждаться спокойствием ночи и уютом мягкой теплой кровати. Оказывается, даже столь обыденное удовольствие требовало навыков.
Алая рубашка, темные брюки, высокие сапоги – встречают по одежде, и Лин предпочитала, чтобы языки местных кумушек смаковали ее наряд, а не лицо. Что-то подсказывало – день предстоит тяжелый, переодеться до коронации вряд ли удастся.
Она бросила последний взгляд в зеркало. Легко вздохнула, захлопнув дверку шкафа, из-за которой виднелся краешек роскошного платья (с настоящими оркскими кружевами и жемчугом из Пустоши!), очень подходящего для торжества, но, увы, неудобного для спасения принцев или исполнения пророчеств. И вышла