– Иди к черту, – рявкнула я, и быстро удалилась из кафешки.
Всю дорогу до дома, я наблюдала за собой «хвост» в виде черного «Ниссана», и я догадывалась, чья это тачка. Но полная уверенность пришла, когда машина припарковалась у моего дома, прямо позади моего старенького желтого «Шевроле». Я быстро выскочила из машины, и рука Андрея поймала мою руку и я обернулась, с выражением лица «Я убью тебя».
– Чего тебе? – я дернула руку, но он сильнее сжал ее.
– Можешь выходить завтра.
– Э-э. – Я вопросительно вскинула брови. «Исчадие ада» повернул голову в сторону, чтобы не смотреть на меня и потер нос рукой, а потом продолжил:
– На работу. Я. Мы.. Администратор подыскал для тебя место.
– Посудомойки? Нет, уж. Спасибо, – Я снова дернула свою руку и, на этот раз мне удалось высвободить ее из дьявольских оков.
– Пока побудешь официанткой, – крикнул он мне в след. – Потом, может, подберем что-то получше.
Я на секунду остановилась, а потом продолжила идти к дому.
Это шутка? Издевается? Наверняка, да. Что еще можно ожидать от человека, который на протяжении нескольких лет, всячески гнобил тебя, оскорблял, унижал, доводил до слез. Явно, ничего хорошего.
Скинув обувь в прихожке, я затолкала ее в ящик для обуви, а потом направилась на кухню, попить воды. От бешенства во рту пересохло. Сзади послышались шаги. Ну, офигеть, он расхаживает, как у себя дома.
Я не обращаю на него внимание, я не обращаю на него внимание. Ля-ля-ля.
– Чтобы ты знала. Я делаю, это не для тебя, – заговорил Андрей за моей спиной. Я сделала вид, что не слышу его и направилась в сторону холодильника. Открыв дверку, я достала графин с фильтрованной водой.
– Я не хочу, чтобы твоя сестра думала, будто я лишил тебя работы, – продолжил он.
Ля-ля-ля. Заткнись, к чертовой матери. Ля-ля.
Взяв кружку, я налила туда воды и отвернулась в сторону окна, ожидая, когда этот мерзкий тип уйдет, но он и не думал, а лишь продолжал болтать:
– Ты же, наверняка бы, уже сидела и докладывала ей о сегодняшнем инциденте в кафе, поэтому пришлось гнаться за тобой.
Я продолжала молчать. Игнорируй – он уйдет. Моя коронная позиция, которая, видимо, не работает на определенном типе людей или нелюдей.
– Мы не должны расстраивать ее своими склоками. Это уже не так, как раньше, она уже не та, как раньше. И зная тебя, я прошу тебя, не делай ей больно. Сейчас она слишком восприимчива даже к мелочам.
Ну, все урод, достал. Кто бы говорил. Ты воплощение дьявола, сын антихриста, позволяешь себе такие проникновенные речи, речи о моей сестре. Ты просишь меня не делать ей больно, когда сам порождаешь и сеешь боль. Ничего из этого я ему не сказала, к сожалению или к счастью, я не знаю. Я лишь, обернулась к нему, сильно сжимая кружку в руке.
– Ты, понятия не имеешь, что такое боль. И я уверена, что ты, именно тот человек, который причинит ее моей сестре. А я уж изо всех сил постараюсь, чтобы ты не