– Да уж, – проговорил Иволгин. – Не самая веселая история.
– Конечно, – согласился Кальма. – Печальная и в то же время поучительная. Показывающая дух русских людей.
– Ну да. А сколько танков в батальоне?
– «Т-62» – двадцать шесть, десять – «Т-72». А теперь еще и четыре «Т-90».
– Сорок танков, полноценный батальон. Часть в поле стоит?
– Нет, на окраине поселка Мустан. Раньше там дислоцировался инженерно-саперный батальон, теперь наш, танковый.
– Значит, есть и казармы, и дома офицерского состава.
Капитан вновь улыбнулся и заявил:
– У нас есть все, что должно быть в настоящей части. И штаб, и казармы, и военный городок. Столовая, склады, парк боевых машин.
– В общем, все так, как и положено, да?
– Да, но это у нас. Три механизированных полка нашей дивизии рассредоточены непосредственно у Байара. Там же стоят артиллерийский дивизион и реактивная батарея. Роты тылового обеспечения находятся при штабе дивизии. У нас в полках по шестьсот-восемьсот человек. В батальонах по десять-двенадцать боевых машин пехоты. Только мы укомплектованы по полному штату. Еще вопросы ко мне есть, капитан?
– Пока нет. Что хотел на данный момент, то я уже узнал.
– Тогда пойдем к вертолетной площадке.
Иволгин посмотрел на часы. Было 9:40.
– Да, пора уже, – сказал он.
Танкисты, отдыхавшие в тени густых деревьев, двинулись следом за сирийским капитаном и Иволгиным к вертолетной площадке. На ней стоял «Ми-8». Двигатель уже был запущен. Несущий винт медленно вращался.
Командир экипажа ждал своих пассажиров у выставленного трапа, отошел в сторону, указал на открытую дверку и заявил:
– Прошу, господа. Карета подана.
Офицеры и сержанты поднялись на борт. Там находились сирийские солдаты, небольшое пополнение, прошедшее подготовку здесь, на базе Хмеймим. В основном это были ремонтники.
В 9:50 подошел военный советник майор Петренский и тоже устроился в пассажирской кабине вертолета.
Через десять минут «Ми-8» поднялся в воздух и взял курс на город Хомс, западнее которого находился поселок Мустан, конечный пункт полета.
Спустя несколько минут танкисты в иллюминатор увидели «Ми-24». Он шел чуть выше, в стороне, синхронизировав скорость с «Ми-8». На подвеске контейнеры с неуправляемыми авиационными ракетами. Впрочем, они были установлены и на подкрылках транспортного вертолета.
Когда танкисты загружались на борт, все они чувствовали себя нормально. Но через полчаса полета лицо Рябинина покрылось испариной, хотя в грузовом отсеке было не жарко. Старший лейтенант весь как-то поник, часто кашлял.
Иволгин подсел к нему и спросил:
– Что