– Как Пеннироял? – спросил Том.
Эстер хмыкнула. Трудно сказать… Путешественник не приходил в сознание, и девушка начинала подозревать, что никогда не придет. В эту минуту он лежал в постели, которую она соорудила для него в камбузе, укрыв его собственным спальным мешком и несколькими одеялами, без которых ей с Томом было вовсе не легко обойтись.
– Каждый раз, как я думаю, что он наконец умер, он шевелится и что-то бормочет, и у меня духу не хватает сбросить его за борт.
Эстер задремала. Спать было легко и приятно. Ей снилось, что каюту вдруг наполнил какой-то странный свет – мерцающее, переменчивое зарево, похожее на свет от МЕДУЗЫ. Вспомнив ту ночь, она крепче прижалась к Тому и нашла его губы своими. Когда она открыла свой единственный глаз, оказалось, что свет никуда не исчез, он по-прежнему пробегал по ее лицу мигающими бликами.
– Северное сияние, – прошептал Том.
Эстер вздрогнула:
– Кто? Где?
– Северное сияние, – со смехом повторил Том, указывая на иллюминатор.
В ночи надо льдом повисла мерцающая разноцветная вуаль, то зеленая, то красная, то золотая, то всех цветов сразу, то почти совсем угасая, то вспыхивая ослепительно сияющими полотнищами.
– Я всегда мечтал посмотреть на него, – сказал Том. – С тех пор как прочел о нем в книге Чун-Мая Споффорта «Зимовка среди снегоходов». И нате вам, вот оно! Словно специально для нас приготовили.
– Поздравляю, – буркнула Эстер и уткнулась лицом в мягкую ямку у него под подбородком, чтобы не видеть огней.
Они, конечно, очень красивые, но это слишком громадная, нечеловеческая красота, и Эстер невольно пришло в голову, что скоро эти огни станут ее погребальными светильниками. Скоро вес льда, намерзшего на оболочке и на такелаже «Дженни», прижмет их к земле, и там, среди мрака и морозных шорохов, Эстер и Том уснут вечным сном.
Она почти не чувствовала страха. Было так славно дремать в сонных объятиях Тома, ощущая, как тепло понемногу уходит из нее. Все знают, что богиня смерти благоволит к влюбленным, которые умерли, обнявшись, и вместе спустились в Страну, не ведающую солнца.
Единственная неприятность – ей вдруг понадобилось пописать. Чем больше она старалась игнорировать эту проблему, сосредоточиться и спокойно ожидать, пока ее коснется темная богиня, тем настойчивее мочевой пузырь напоминал о себе. Не хотелось отвлекаться от процесса умирания, но и перейти в загробную жизнь в мокрых штанах тоже не очень-то романтично.
Ворча и ругаясь, она выбралась из-под вороха одеял и осторожно двинулась вперед, поскальзываясь на обледеневшей палубе. Биотуалет разнесло на куски прямым попаданием ракеты, зато на его месте в полу образовалась чрезвычайно удобная дыра. Эстер присела над нею и как можно скорее сделала свое дело, охая от свирепого мороза.
Ей хотелось сразу же вернуться к Тому, и позже она жалела, что не сделала этого, но что-то словно толкнуло ее вперед, в тишину рубки.