Исследования по истории отечественного партийного и государственного аппарата в настоящий историографический период естественно эволюционировали от истории фондообразователей к исследованию политических институтов Советской России. Уже к концу советской власти было закончено многолетнее исследование Т. П. Коржихиной66, впервые обобщившее и проанализировавшее становление и развитие организационной структуры и функций государственных органов РСФСР и СССР за весь период Советской истории. Исследователи государственного аппарата Т. Г. Архипова, А. В. Крушельницкий, М. Ф. Румянцева и А. С. Сенин по-новому подошли к изучению организационного устройства центральных государственных органов как совокупности организационной структуры, кадрового состава, функций и основных направлений практической деятельности этих органов67.
Е. Г. Гимпельсон изучил основные направления становления и эволюции советского государственного аппарата управления в 1917–1930 гг., нарисовал коллективный портрет советских управленцев и партаппаратчиков68. Исследователь вернул в историю внутрипартийной борьбы в годы Гражданской войны фактор личности. Именно он стал первым корифеем советской историографии, поддержавшим тезис о том, что осенью 1918 г. влияние Троцкого в партии стало конкурировать с влиянием Ленина69, и констатировавшим, что в дискуссиях вождей с группой демократического централизма (децистами) и «Рабочей оппозицией» важную роль играла «межгрупповая и межличностная борьба»70.
Еще в 1990 г., анализируя американскую историографию вопроса, исследователь С. В. Леонов выдвинул ряд важных тезисов о государственном строительстве: появление новых функций у государственной власти как орудия построения социализма; иная структура самого государства, костяк которого уже в 1919 г. составил партийный аппарат; чрезвычайная идеологизация советской государственности»71. В последующих трудах выдвинутые в рецензии тезисы были разработаныавтором более подробно72. В своей монографии о рождении Советской империи С. В. Леонов поставил вопрос об эволюции высших государственных институций Советской России в годы Гражданской войны, в частности об утрате реальных полномочий ВЦИКом и др. Исследователь выдвинул тезис о «генетической» связи Советского государства с самодержавием, что отчасти проявилось в гипертрофированной роли государства, ставшего в 1930-е гг. тоталитарным73.
Номенклатура как особая система партийного подбора и расстановки кадров стала предметом пристального изучения с выходом книги побывавшего на вершинах номенклатурной лестницы социалистической Югославии и познавшего власть как «наслаждение из наслаждений» Милована Джиласа74. Теория М. Джиласа сводится к следующему: «После победы социалистической