В «Деяниях» Аммиана о готских военных обычаях написано много такого, что трудно совместить со светлым образом германского воителя – воина «без страха и упрека» в стиле Макса фон Шенкендорфа223 или Генриха фон Клейста224, «виртуозов пера», вдохновлявших в начале XIX в. своими романтическими фантазиями немецких патриотов на борьбу с «наследственным врагом» – французами Наполеонов I и III или, скажем, с образами германских ратоборцев из историко-патриотических романов Вальтера Блёма225. Когда читаешь в Аммииановых «Деяниях» не просто об убийстве, но о «растерзании» (буквально – «расчленении») богатого свободнорожденного человека (вероятно, готы терзали его тело пытками, чтобы заставить римлянина рассказать, где спрятаны его сокровища), то… поневоле вспоминаешь не героических и добродетельных германцев Тацита, а пиратов Карибского моря, но только не «киношных», а всамделишных, а также – в порядке конструктивной самокритики – набеги отдаленных родичей и потомков наших готов, киевских варяго-русов Рюриковичей – Олега или Игоря – на земли Восточной Римской («Греческой») империи из «Повести временных лет»:
«В год 6415 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки “Великая Скифь”226. И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду: греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других замучили, иных же застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно делают враги…
В год 6449 (941). Пошел Игорь на греков. И послали болгары весть царю, что идут русские на Царьград: 10 тысяч кораблей. И пришли, и подплыли, и стали воевать страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до Ираклии и до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили, и Суд весь пожгли. А кого захватили – одних распинали, в других же, перед собой их ставя, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в головы. Много же и святых церквей предали огню, монастыри и села пожгли и по обоим берегам Суда захватили немало богатств»227…
И