Последними словами принц чуточку подпортил канцлеру впечатление о себе, как о будущем государе, ибо канцлер был не тот человек, которого можно было бы пронять словами о доверии, его Высочество уж мог бы придумать что-нибудь поострее, либо наоборот, помяг…
– Это ты тут дверью расскрипелся, расхлопался???
– Виноват, Ваше Величество! Никак нет, не хлопал, не я!
– А кто?
Канцлер крякнул сокрушенно, стараясь ничем не выдать удовлетворения увиденным: да, Его Величество явно в духе, доклад пройдет гладко, если он сам ничего не напортит.
– Я только скрипнул ею, Ваше Величество.
Канцлер был загнан вопросами в самый угол и не имело смысла дальше испытывать его изворотливость: надобно разжать тиски, пусть расслабится.
– О чем беседа была?
– О сквозняках, ваше Величество. Дозвольте мне лично обследовать окна?
– Нечего там обследовать, нету сквозняков. Не о том вы с ним беспокоитесь, о чем бы надо. Всегда о деле нужно думать, а потом уже о сквозняках. Просто оконницы перестали мне нравиться, не потому что деревянные, а потому что широкие, хочу не красного дерева, а обычные дубовые. И чтобы переплеты были потоньше, а стекла пошире. Но об этом после, а пока докладывай. Начни сегодня, для разнообразия, с восточных границ… Еще раз об этом Татени Умо, весь его жизненный путь, послужной список, все, что Когори накопал. Погоди… Раскладывай свитки, а я домового покормлю, пока не забыл… Пеля, Пеля, ну-ка попляши…
Бездельный, свободный от всех обязанностей день, начинался для принца Токугари как обычно: с работы. Да, с работы, ибо все эти ежедневные дворцовые ритуалы, встречи, речи, шутки, обеды – давно перестали развлекать престолонаследника, теперь он воспринимал их как обязанности, временные обязанности, которые он должен исполнять хорошо. Впервые отец начал свои отвратительные причитания о том, что «недолго ему осталось», лет тридцать назад, и юный принц два или три раза воспринял его речи всерьез. Но сегодня утром он вдруг понял: да, еще пять, ну десять лет… и… Отец изношен, хотя еще вторую сотню лет далеко не прожил. Эх, не хотелось ничего менять! Так бы и жил, всем, или почти всем хорошим пользуясь, ни за что, или почти ни за что не отвечая…
Первое: пойти к матушке и позавтракать. Второе: дать нагоняй и острастку своим друзьям-любимчикам, чтобы не забывались в своем придворном величии, благо поводы и причины для недовольства найдутся запросто. Третье: выездка на Хмурой, что-то она полюбила без толку брыкаться и задними копытами бить. Четвертое…
– Что тебе?
Придворный посыльный, подкарауливший принца, когда тот проходил по «серебряным» покоям, проворно встал с колен и опять поклонился в пояс.
– Ее Величество государыня изволили повелеть найти ваше Высочество и напомнить, что Ее Величество ждет к завтраку ваше Высочество!
– Так я туда и иду. Беги обратно, скажи – вот-вот буду, только брыжи сменю, запачкал где-то.
И действительно,