и жизнь бесконечную – в пару минут.
«Если в первой строфе ты без лифчика…»
Если в первой строфе ты без лифчика,
то в последней стреляет ружье,
объясняя прям в сердце счастливчика,
что его, что твое, что мое.
Жарко в августе, даже на простыни
будто море приносит песок.
Золотое сечение осени
впереди или наискосок.
Время в темном неясном движении,
ноет в сердце живая вода.
Всё так четко и без искажения
и не будет таким никогда.
Счастье – легкими воздуха стрелами,
всё в томленье, слоев толчея.
И волнуется жизнь между стенами —
где моя, не моя и ничья.
«Доплывем до Тигра и Евфрата…»
Доплывем до Тигра и Евфрата —
будет всё тигрово и евфрато.
Выйдет не Аврора, а Эрато,
обнимая крыльями, как брата.
У меня сестра, а брата нету.
Я давно не улыбался небу.
Пусть уже наступит время это.
Жаль, что солнце прячется, как эхо.
Пять углов в моей бушуют цифре.
Я сойду за собственного брата.
Волны разбегаются на Кипре,
а потом ползком быстрей обратно.
Тает радость в сомкнутых объятьях.
Время точно пряди в беспорядке.
И одна сестра в тоске о братьях —
их макушки как цветы на грядке.
Выживет один, став Носферату.
А по остальным проедет трактор.
Доплывем до Тигра по Евфрату,
выполнив условия контракта.
Больно знать, что остается мало,
что желанье бледно, а не ало,
светит безобидно, но не греет,
и Евфрат безудержно тигреет.
Yellow Submarine
Сидит в организме простуда
и дергает ниточки слез.
И сам я совсем не отсюда,
наверно, с собою привез.
И пью, как верблюд очумелый,
под тонною теплых рогож.
Я тоже пушистый и белый,
совсем на себя не похож.
Ныряю в больные глубины —
пустынно до самого дна.
Но жизни моей половины
соленая склеит вода.
И треск старой песни из глотки
послышится свистом в груди:
«Я кит, я макет желтой лодки,
хлебнувший холодной воды».
Зима. Двойное стекло
Развалы здания в снегу,
мир до и после разрушенья.
Как вспышки памяти в мозгу,
разряды прошлого решенья
заставят встать и наконец
ответить в трубку с перерывом:
затяжка, выдох в пять колец,
летящих девственно красиво.
Смотреть на стройку за окном,
накрытый простынею кратер.
Где пиро-техник – два в одном —
спасает водкой альма-матер.
Он лает в трубку, как зима.
Молчит, но требует ответа.
И я запомню: снег, дома,
колечки