Нижний Новгород, или, как попросту называют его мужики, Нижний, с палубы корабля или правобережья Oки выглядит просто очаровательно. Недалеко от слияния ее с Волгой летом устанавливают большой понтонный мост, который после закрытия ярмарки разбирают: весной его может унести во время ледохода, а зимой через реку переправляются на санях.
В город можно подняться по зигзагообразной дороге, но путь можно сократить, если воспользоваться лестницей или запущенным несколько лет назад электрическим фуникулером. С прорезанных глубокими оврагами Дятловых гор открывается чудесный вид на Оку и Волгу, ширина их в этих местах составляет примерно по семьсот метров. Посреди Оки расположен длинный песчаный остров, который в паводок почти полностью уходит под воду, поэтому дома там стоят на сваях. На огромной равнине прямо у реки раскинулся большой город, состоящий из бараков, магазинов и лавок, открывающихся только во время ярмарки. По Волге и Оке плавают большие суда наподобие американских, а также буксиры, плоты и рыбацкие лодки. На окраине Нижнего Новгорода возвышается красивая Рождественская церковь с белоснежной резьбой и красными стенами, немного напоминающая загородный дом.[38] Спасо-Преображенский собор выглядит не столь привлекательно – это большое четырехугольное и унылое сооружение, но с довольно красивыми стенными росписями.[39]
Я четыре раза бывал в Нижнем Новгороде и всегда восхищался его просторными улицами, большими домами, широкими и ухоженными лавками. В городе всегда царит суета, в нем множество мужиков, одетых в черные и белые бараньи тулупы мехом вовнутрь, а грязной и плохо выделанной кожей наружу. Мужчины и женщины одеваются и обуваются почти одинаково, поэтому их можно различить только по наличию бороды.
На вершине холма вблизи большой площади возвышается Нижегородский кремль с одиннадцатью башнями и бульваром; его Дмитриевская башня датируется 1374 г.[40]Итальянский архитектор Петр Фрязин[41] соорудил кремль в 1511 г., но позднее его не раз перестраивали. С башни открывается восхитительный вид на красавицу Волгу с ее большими зелеными и желтыми островами, на бескрайнюю степь, затапливаемую весной. Над рекой нависают террасы прекраснейшего Александровского сада[42]. Спустившись по крутой и извилистой дороге, я оказался у увенчанных зелеными крышами белых стен Печерского монастыря[43]. Рядом уютно расположилось кладбище[44]. Когда я бродил среди могил, ко мне подошел высокий монах и пригласил заглянуть в монастырские покои.
– В Нижнем, – заявил он мне, – весело бывает только во время ярмарки. В эти дни все радует глаз, пейзаж кажется прекраснее преимущественно за счет красивых женщин!
Заметив мое удивление, он пояснил:
– Я говорю так,