Островки психического здоровья и психоортопедия
…За всю свою не короткую жизнь, я трижды испытывал состояние эйфории. Чистой, без капли алкоголя и, тем более, без наркотиков. Точно также эти мои состояния не связаны с сексом и даже эротикой. Они, можно сказать, не имели какой-то конкретной причины. Если и думать, что повлияло на мои эйфории, то это вид заката в тайге.
…Первая эйфория настигла меня, когда я, студент первого курса ХГМИ проходил трудовой семестр «на картошке». Мы с моим другом были определены в грузчики – вывозили с картофельного поля мешки с картошкой в сортировочную. И вот, один раз, по дороге в сортировочную, стоя на мешках с картошкой в кузове полуторки, наблюдая, как солнце садится за верхушки могучих елей, я был застигнут этим неземным восторгом и блаженством, не имеющим никакого конкретного содержания! Я молчал, несмотря на то, что мне хотелось кричать, орать, или громко, во весь голос, что-то петь. Это состояние длилось меньше получаса, минут так около двадцати, потом оно с меня схлынуло.
…Вторая эйфория возникла внезапно, сменив состояние тревоги. Дело было на одном золотом прииске в Николаевском районе. Там, бандиты во главе с начальником прииска воровали золото (после моей судебно-медицинской экспертизы банда была арестована). Один технический работник оказался честным и пытался разоблачить расхитителей социалистической собственности. Тогда его задушили ночью подушкой, влили в рот пол-литра водки и бросили в неглубокую речушку, что протекала рядом с прииском. Прииск был в тайге. Я произвел вскрытие трупа, которое показало, что техноря бросили речку уже мертвым. Начальник прииска и еще два его сподручных, ассистировали мне при вскрытии и поняли, что я разобрался в характере смерти. Но вида не показали. Устроили мне банкет, на котором пытались всучить в качестве «сувенира» слиток золота, этак, на килограмма три. Естественно я отказался, и неосторожно пошутил, что им этот слиток может понадобиться, когда приедет следователь прокуратуры. Мою шутку (вполне серьезную) начальник прииска со своим окружением истолковали верно. В прииске на цепи был годовалый медведь. Меня во время банкета (я отказался выпивать, сказав, что алкоголь совсем не принимаю, ибо спортсмен) стали «подкалывать», а смог бы я, имя такие великолепные ножи (секционного набора), справиться с медведем, если бы он на меня напал. Словно предчувствия, что будет дальше, я раскрыл саквояж, вынул секционный, похожий на финку, из стали, не уступающей по прочности рессорной, нож и сказал, что вот с этим я мог бы посостязаться с медведем. Не успел я это сказать, как медведь «порвал» цепь. Так как меня посадили спиной к медведю, и я был первым на его пути к столу, медведь рванул ко мне. Я встал и повернулся к нему. Бурые медведи перед тем, как напасть на жертву (не важно – человек или корова, – по моим наблюдениям), встают на задние лапы. А вот