За время его отсутствия в семье стало совсем туго с деньгами, и Дженни пришлось заложить часы. Одежда Марты пришла в такое состояние, что девочка не могла больше ходить в школу. И вот, после долгих обсуждений, решено было отказаться от часов.
Басс отнес часы к соседу-ростовщику и после долгих препирательств заложил их за десять долларов. Миссис Герхардт истратила эти деньги на детей и вздохнула с облегчением. Марта стала выглядеть куда приличнее. Понятно, Дженни была этому рада.
Но теперь, когда сенатор заговорил о своем подарке, ей показалось, что настал час возмездия. Она вся дрожала, и Брэндер заметил ее растерянность.
– Что с вами, Дженни? – сказал он ласково. – Почему вы так вздрогнули?
– Ничего, – ответила она.
– При вас нет часов?
Дженни медлила, ей казалось невозможным солгать. Наступило неловкое молчание; потом Дженни сказала:
– Нет, сэр.
В голосе ее слышались слезы.
Брэндер тотчас заподозрил истину, стал настаивать, и она во всем призналась.
– Не надо огорчаться, дорогая, – сказал он. – Вы – лучшая девушка на свете. Я выкуплю ваши часы. А впредь, когда вам что-нибудь понадобится, непременно приходите ко мне. Слышите? Непременно, обещайте мне. Если меня не будет в городе, напишите. Я больше никогда не потеряю вас из виду. У вас всегда будет мой адрес. Дайте мне только знать, и я вам помогу. Слышите?
– Да, – сказала Дженни.
– Вы мне это обещаете, правда?
– Да, – ответила она.
Минуту оба молчали.
– Дженни, – сказал наконец сенатор: под влиянием этого по-весеннему чудесного вечера его чувство прорвалось наружу, – я убедился, что не могу без вас жить. Вы бы согласились больше не расставаться со мной?
Дженни смотрела в сторону, не совсем понимая, что он хочет сказать.
– Не знаю, – неопределенно ответила она.
– Так вот, подумайте об этом, – мягко сказал Брэндер. – Я говорю серьезно. Хотели бы вы стать моей женой и уехать на несколько лет учиться?
– Уехать и поступить в школу?
– Да, после того как мы поженимся.
– Пожалуй, да… – ответила Дженни.
Она подумала о матери. Быть может, этим она помогла бы родным.
Брэндер повернулся к ней, стараясь рассмотреть выражение ее лица. Было довольно светло. На востоке над вершинами деревьев вставала луна, и несчетные звезды уже поблекли в ее лучах.
– Неужели я вам совсем безразличен, Дженни? – спросил он.
– Нет!
– Но вы больше никогда не приходите ко мне за бельем, – горько пожаловался он.
Это ее тронуло.
– Я не виновата, – ответила она. – Что же я могу поделать? Мама думает, так будет лучше.
– Она права, – согласился Брэндер. – Не огорчайтесь. Я просто пошутил. Но вы бы с удовольствием пришли, если бы могли, правда?
– Да, – чистосердечно ответила она.
Он взял ее руку и пожал так ласково, что его слова вдвойне