– Анна, ты красавица! Ты фантастическая! Где-то снимаешься? Почему я тебя не знаю!?
– Я пресс-секретарь, занимаюсь рекламой.
– Сейчас работает только вирусная реклама! Мы с тобой обязательно придумаем бомбу! Хомячки полопаются от восторга!
На прощание Альфред снова всех целовал. Велел не пропадать – и сбежал.
Всё вокруг сверкало, кружилось, грохотало. Господа артисты умеют выключить голову и бездумно, без единой мысли нестись. Всё равно куда. Им не важно, чему радоваться. Они могут танцевать и плакать, лишь бы не бездействие. Сидеть мрачно и думать о неприятностях на работе они не умеют.
Праздник ворвался в Анну, затопил по самую макушку. Ох, завтра буду рыдать – на секунду подумала она, но тут же отвлеклась. Её вытащили на сцену. Пела она косо, а вот танцевала потрясающе. Танец Коломбины исполнять не стала, просто затмила кордебалет и остановилась. Аплодировали все – богачи, артисты и даже официанты. Лично Томас Грек тащил Анну куда-то в портьеры, Джудит тянула назад, в сторону благопристойности. Потом появился Роберт. Посмотрел внимательно на Томаса. Либидо певца от такого взгляда улеглось.
– Пора ехать, наверное – сказала Анна.
– Ночуем здесь – ответил Роберт. И добавил устало, в ответ на возмущённый взгляд.
– У всех свои номера. Твой, например, триста пятый.
И выдал Анне карточку-ключ.
К трём часам ночи в Джудит села батарейка. Ну, как села. Певица отказывалась покидать поле боя. Она теряла равновесие, трижды её подхватывали мужчины, один раз не успели, артистка грохнулась на пол с удивительно немузыкальным звуком. Но тут же вскочила.
– Песня! – объявила она. – Осенняя любовь!
И полезла на сцену. Её стащили вниз. Велели встать в очередь. Анна предложила дойти до номера, выпить таблетку от головы.
– А от душевной боли есть?
– Эти таблетки от всего.
– Стрихнин, что ли?
– Амбарбутазол.
– Звучит надёжно. Пойдём. А ты не сочиняешь, такое лекарство есть в природе?
– Не буду же я обманывать лучшую подругу!
– Логично.
Певица рухнула на кровать. В сумочке ничего похожего на лекарства не оказалось. Анна побежала к портье, а когда вернулась, великая Джудит уже влезла под одеяло и заснула. В её ридикюле Анна нашла такую же карточку. Позвонила, спросила, в каком номере остановилась Джудит. Соврала, что хочет вернуть потерянную серёжку. Для достоверности смеялась, рассказывая про их совместный танец. Четыреста третий. Апартаменты звезды ничем не отличались. Анна не помнит, как разделась и принимала душ. Всё сквозь сон. Помнит только, в коридоре под утро шумели. Или показалось?
Проснулась от солнца. Шторы не затянула. В зимней Прибалтике солнце как творческий работник, просыпается к обеду. Вещи остались в другом номере. Но скрестись в дверь не пришлось. Джудит уже сидела в баре с сигаретой и рюмочкой. Лечила нервы. Без грима её не узнавали. Анна не была уверена, что звезда вспомнит вчерашнюю дружбу.
Может даже сделает