Да… история правдоподобная. Кира могла позабыть обо всех обещаниях, если почувствовала этих «зеленых». Она ведь, как и я, и представления не имела об их опасности.
Но шар этот, огненный. Невероятный. Спасительный. Как он сумел?
– Денис, ты молодец! Ты спас нас всех!
– Повезло…
– Спасибо тебе!
Денис внезапно улыбнулся. Впервые за все время.
– Не за что!
– Послушай, хочу тебе рассказать. Есть еще живые люди! Мы не одни. Я видел записку на площади. Сколько времени прошло? Сутки? Значит, завтра будет общий сбор. Мы пойдем туда и во всем разберемся!
– Хорошо, – согласился Денис.
В комнату заглянула Кира. Вид у нее был не очень: лицо опухшее, губы – в запекшейся крови, глаза красные, заплаканные. Но держаться она пыталась бодро.
– Как ты, Ярик?
– Нормально. А ты?
– Жить буду. Кто это был? Ведь это же люди, правильно?
Я покачал головой.
– Боюсь, что уже нет. Ты видела, как они изменились? Цвет кожи, клыки, эта скорость огромная. Я не знаю, как это произошло. Могу только догадываться, что эпидемия повлияла на всех по-разному. Кто-то умер, кто-то выжил, как мы. А кто-то превратился в этих или им подобных. Но это только предположение, ты же понимаешь…
– Значит, таких много? – в глазах Киры плескался страх.
– Надеюсь, что нет.
Кира кивнула, но я явственно чувствовал ее сомнения, неуверенность. Надо было что-то срочно делать, выводить ее из этого состояния. Вот только что? Жаль, что я не учился на психолога…
– Все будет в порядке! Я тебя люблю и мы справимся со всем! А Денис нам поможет!
Денис кивнул и расправил плечи. Какой же он все-таки худой… Кире, кажется, пришло в голову то же самое. Она попыталась улыбнуться, несмотря на явную боль, которую ей это причиняло, ушла на кухню и через минуту загремела посудой. С появлением Дениса ели мы только из тарелок, а грязные она складывала на балконе, мыть было нечем. Воду экономили. Но запаса посуды пока что хватало.
Через некоторое время она позвала нас обедать.
Я с некоторым трудом поднялся с постели. Тело ломило неимоверно, возможно, ребра были сломаны.
Денис уже сидел за столом и за обе щеки уплетал рыбные консервы. Я осторожно, стараясь не делать резких движений, присел на стул.
Кира посмотрела на меня. Потом молча подошла и положила руки мне на плечи.
Сознание поплыло, будто я проваливался в сон, падал куда-то далеко-далеко, где и дна не было, и не было вообще ничего, кроме приятного тепла и чувства, что о тебе