– Значит так! – папа сурово смотрит на маму, затем на Полину и наконец, на меня. – Чтобы через пять минут обе лежали в кроватях. А вот этого… вот этого отморозка, – трясёт указательным пальцем, – чтобы я ни с одной из вас рядом не видел. Всё ясно?
– Что он тебе сказал? – задаю тот же вопрос, что и мама и замечаю, что во второй руке отец сжимает какой-то чёрный пакет.
– Папа…
– Ты меня слышала, Лиза!
– Он угрожал тебе? – стонет мама, оседая на соседний табурет.
Но папа вновь не отвечает. Протягивает маме пакет со скупым:
– На.
– Что… что это?
– Сопляк тебе передать сказал.
– Что это такое? – мама вытаскивает из пакета хрустальную вазу, которая уж очень похожа на ту, которая недавно была разбита и во все глаза смотрит на отца: – Что это значит, Андрей?
– Твою разбили. Сюрприз, – измученно вздыхает папа, проводя ладонью по красному, как бурак лицу.
У мамы, как и у меня, все слова заканчиваются. Обе, не отрываясь, смотрим на вазу, пока отец вновь не приказывает:
– Спать. Живо!
Помогаю Полине подняться и веду её к двери.
– Что он сказал тебе? – оборачиваюсь, вновь пытая шанс узнать, что Яроцкий тут делал. – Просто ответь.
– Что? – невесело усмехается папа. – Признался, гад, что это он здесь всё устроил, вот что! Сказал, что вы обе якобы ни при чём!
Мне отец больше ничего не сказал, но стоило замереть у двери в нашу с Полиной спальную и прислушаться, как вдруг желание наорать за безрассудство и одновременно сказать Яроцкому спасибо с головой затопило.
– Сказал, что если я Лизу хоть пальцем трону, он мне руку сломает, представляешь?
– Так и сказал?
– Да.
– Это всё юношеский максимализм, Андрей, – вздохнула мама. – Возраст у них такой. И тебе нужно извиниться перед Полиной. Ты слишком погорячился.
– Закрой уже дверь, – просит Полина, с головой накрываясь одеялом. – Не могу его слушать. Ненавижу. Ненавижу его.
Утром отец ни с кем не разговаривал и даже не стал возражать насчёт того, что Полина, сославшись на плохое самочувствие, решила в школу не идти. И на этот раз моя сестра не солгала – градусник и мама подтвердили.
Всю дорогу до школы Зоя не отставала с расспросами: «Как всё прошло?» и очень сочувствовала, стоило рассказать о том, что было вчера вечером. Визит Макса, разумеется, я не упоминала. Даже стыдно немного перед Зоей, с каждым днём у меня появляется всё больше секретов, которые я не могу ей рассказать. Но что уж тут поделать… сомневаюсь, что в ближайшее время снова смогу доверять людям, даже тем, кого считаю друзьями. Особенно – друзьям.
Как и предполагалось, старшие классы сегодня только тем и занимались, что обсуждением вечеринки и нашего с Максом поцелуя. Кто-то даже видео мне предложил посмотреть.
А стоило войти в класс