Домой Оливер пошел пешком: последние теплые дни, нужно пользоваться. По пути зашел в кондитерскую, выпил кофе, игнорируя любопытные взгляды расположившихся за соседним столиком студенток, съел булочку с корицей, еще три попросил завернуть с собой, к завтраку.
Дома ворчал по-стариковски, ругая Эдварда. Трудно тому было сразу залечить переломы? А теперь приходилось мучиться, снимая одежду, и одной рукой стелить постель.
В процессе приготовлений ко сну между матрасом и спинкой кровати обнаружилась кружевная подвязка. Оливер сунул ее, не рассматривая, в ящик с бельем и продолжил ворчать на нечуткого целителя, правда, уже не так сердито.
Проснувшись в постели Оливера Райхона, Нелл желала, чтобы все случившееся оказалось сном.
Желание сбылось.
Самым жутким образом.
– Ты стонала во сне, – с сочувствием сообщила растолкавшая ее среди ночи Дарла. – Негромко, но так… жалобно… Кошмар, да?
– Кошмар, – согласилась Нелл.
Кошмарнее не придумаешь.
Дождалась, пока соседка крепко уснет, и, захватив сигареты, вышла в уборную.
Глава 7
Желания вообще штука странная, их, по-хорошему, и загадывать не стоит, чтобы, не дайте боги, не сбылись. Но, случается, вырвется что-то невольно, и все: кто-то там наверху услышал и принял к исполнению. Вот и Нелл, запершись ночью в уборной и забравшись на подоконник, выдохнула в форточку облачко дыма и пробормотала, зажмурившись: «Кто угодно, только не Райхон», а утром, за завтраком, у нее нашелся поклонник.
Точнее, нашлась Нелл. А поклонник ее искал. Еще с праздничного вечера – упорный молодой человек.
– Я знал, что рано или поздно ты появишься в столовой, – заявил он, сверкая довольной улыбкой.
«И умный, аж жуть», – хмуро подумала Нелл.
Хмурой она была с момента пробуждения, и поклонник к этому отношения не имел, но и радости он в ее жизнь не привнес. Ну да, все как Дарла и говорила: старшекурсник, высокий, голубоглазый, смазливый – ходячая мечта наивной первокурсницы. Но Нелл от наивных первокурсниц отличалась, в том числе и мечтами.
– Мы уже на «ты»? – спросила у усевшегося за стол рядом с нею парня.
– О, простите мою бестактность, мисс, – подскочил тот, отвесил шутовской поклон и шмякнулся обратно на лавку. – Тэйт Тиролл, алхимик, шестой курс, как тебя зовут и где учишься, я уже знаю, и да, мы на «ты», потому что жизнь коротка, а время слишком дорого, чтобы тратить его на глупые расшаркивания.