– С Рики-Бака? – переспросил старик. – А… Рики умер, бедолага… Да… Он умер с год тому назад, и совершенно внезапно. Доктора сказали, что у него была какая-то болезнь в голове. А теперь с этим несчастным Рики приключилась необычная история. Когда он умер, – продолжал старик, – его мать написала у него на левой ладони «РИКИ-БАКА» – его имя. «РИКИ» написала иероглифом на китайский манер, а «БАКА» – по-японски, на кана[23]. А затем много молилась за него – очень просила, чтобы он родился заново и это рождение было счастливее прежнего.
И вот не так давно – три месяца, может, тому назад – в Кодзимати, в резиденции благородного Нанигаси-сама, родился мальчик. И на ладони левой руки у него иероглифы – тут не ошибешься, они легко читаются: «РИКИ-БАКА».
Люди из того дома знали, что рождение это случилось в ответ на чью-то молитву, и принялись повсюду расспрашивать об этом. Наконец один торговец овощами дал им зацепку – он сказал, что в квартале Исигомэ жил парнишка по имени Рики-Бака, а прошлой осенью умер. Они послали двух слуг разыскать мать Рики.
Слуги нашли женщину и рассказали ей о том, что произошло. Она была рада известию: ведь дом Нанигаси очень уважаемый и богатый. Но слуги сказали, что семья Нанигаси-сама разгневана словом «Бака» на ладони ребенка. «Где похоронен ваш Рики?» – спросили они. «Его похоронили на кладбище Дзэндодзи, – ответила мать. «Разрешите нам взять немного глины с его могилы», – попросили слуги. Тогда она пошла с ними к храму Дзэндодзи, показала им могилу Рики, и они взяли с нее немного глины, завернули ее в фуросики[24] и дали матери Рики денег – десять иен…[25]
– Но зачем им понадобилась эта глина? – удивился я.
– Ну, – отвечал старик, – это нужно для того, чтобы ребенок не рос с этим именем на ладони. И в таком случае, как этот, нет вернее средства: чтобы вывести иероглифы, нужно тереть кожу глиной, взятой с могилы, где помещается тело, в котором душа обитала в своей прошлой жизни…
Подсолнух
На склоне лесистого холма за нашим домом мы с Робертом ищем ведьмины круги. Роберту уже восемь. Он благоволит мне и очень умный. Мне едва минуло семь, и я обожаю Роберта. Августовский день – погожий и прозрачный; теплый воздух наполнен сладковато-острым ароматом сосновой смолы.
Мы не нашли ведьминых кругов – только великое множество сосновых шишек в высокой траве… Я рассказываю Роберту старую ирландскую легенду, в которой один человек беспечно улегся спать на землю, не подозревая, что находится внутри такого круга, и заснул на целых семь лет. А когда друзья все-таки расколдовали его, не мог ни есть, ни говорить.
– Да они только с острие иголки, – говорит Роберт.
– Кто? – спрашиваю я.
– Гоблины, – отвечает Роберт.
Это откровение наполняет все мое существо немым удивлением и погружает в глубокое благоговение.
– Смотри-ка, арфист! Он идет к дому!
И