Карнак с друзьями снова бродил по городу, собирая новости и слухи. Неприметный вид ни у кого не вызывал никаких подозрений. Подумаешь, какие-то матросы. На острове они не в новинку. Кто-то вернулся из рабства, кто-то прибыл с купцами.
Но, если бы кто-нибудь внимательно пригляделся, то заметил бы кое-какие особенности. Для бывших рабов у них слишком уверенный вид, а для купеческих матросов слишком внимательный взгляд. Простой матрос сходит на берег отдохнуть и побездельничать, эта же тройка только старалась казаться беззаботной. А манера двигаться многое смогла бы сказать опытному взгляду. К счастью, опытным взглядом здесь похвастать просто некому.
Слухи ходили самые разные. Кто-то говорил, что рабы взбунтовались и захватили власть, а потом пришли корабли Шантая и всех беспощадно перебили. Другие утверждали, что к бунтовщикам явились духи воды и унесли их далеко отсюда. Третьи клялись, что на Лохматом острове появились призраки бывших рабов и помогли скрыться бунтовщикам.
Больше всего разговоров гуляло о призраках. Карнак про себя даже улыбнулся. Вот призраки и появились. Легенды нуждаются в подтверждении. Иначе они умирают или превращаются в сказки, которые всерьез никто не воспринимает. А без легенд и сказок жизнь становится скучной.
***
Лаванду познакомили и с шантаевским купцом. А как иначе? Иначе сразу возникнет вопрос, почему какому-то заезжему купцу почет и уважение, а с местными даже знакомиться не желают? Вот и пришлось Лаванде прогуляться еще по одному кораблю, с еще одним купцом. Хорошо еще, что купеческих кораблей оказалось лишь два.
Наслышанный о неукротимой озерной фурии, купец всячески старался произвести на нее самое благоприятное впечатление. Дружба или хотя бы знакомство с такими людьми дорогого стоит. Это купец знал наверняка. А судьба любого купца, дама весьма капризная и непредсказуемая.
Кто-то может сказать, что сам выбрал такую долю. И это будет правдой. Но, не всей. Порой нам приходится делать выбор между желанием и необходимостью. У купца это необходимость. К приключениям его никогда не тянуло, но ничем другим он заниматься не мог. И дед его, и отец являлись купцами. Говорили, что и прадед тоже, но этого он точно не знал.
В том королевстве, где ему довелось родиться, сменить профессию непросто. Все ремесла издавна поделены между семьями, и чужаков не любили. Будь ты сапожник, матрос или купец, воин или сам король, разницы никакой. Окружать должны только свои.
Чтобы стать своим в любой профессии, нужно сделать что-то выдающееся. И разругаться со своими. Но, и даже после этого, ты всё равно остаешься чужаком. Своими могли стать только твои дети или внуки. На такие жертвы