В подтвержденье этому очередная половая доска на постукивание отозвалась куда звонче, чем её предшественницы. Ну вот, не потерял я ещё хватку, могу, когда сильно припечёт.
Поддеть крышку тайника оказалось делом нескольких секунд, благо инструмента под рукой просто завались. Правда, лак пострадал и на деревяшке остался скол – ну так я и не хозяин, это он наверняка наловчился делать это аккуратно и незаметно. Задержав дыхание, отбросил в сторону доски и… Разочарованно выдохнул.
Пусто. А судя по размерам, здесь покоился хороший карабин. Вот и обрывки разорванной пачки патронов…
– Семь шестьдесят два. Мой любимый калибр, – грустным голосом ослика Иа констатировал я. – Так, а это что такое?!
Схрон под полом оказался двухсекционным. Во второй части обнаружились не понадобившиеся хозяину силки, крупная пачка денег в полиэтиленовом пакетике и странный тяжеленный свёрток из мешковины, обмотанный простой бечёвкой.
Я не без труда достал его и положил перед собой. Внутри отчетливо металлически брякнуло, несмотря на несколько слоёв ткани. Да неужели?! Сердце радостно забухало в груди, я непослушными от вечной трясучки руками принялся развязывать верёвку, будто малыш, нашедший на утро своего дня рождения коробку с подарком возле своей кроватки.
Через несколько томительных секунд моему взору предстал огромный самодельный капкан, с самыми что ни на есть браконьерскими зубьями. Судя по размеру тарелки, предназначался он исключительно на товарища Топтыгина. Я уважительно цокнул языком, проведя пальцем по стальной пружине, выполненной, скорее всего, из сердечника высоковольтного провода ЛЭП. Нет, такие и перерождённый Крепыш голыми руками не взведёт, тут без подходящего инструмента делать нечего. К счастью, среди царящего здесь бардака мне на глаза как раз попадалась струбцина.
Самолов внушал уважение, хотя раньше за такое непотребство я любого морально изнасиловал бы. Терпеть их не могу, насмотрелся в своё время на замученных насмерть зверей, врагу такого не пожелаешь. Даже парочку горе-охотников, напоровшихся на собственные ловушки, тоже приходилось оттуда доставать, одного так и вовсе холодного – такая вот кармическая справедливость. Правда, классического капкана сейчас редко у кого встретишь, ещё с Сибири нынче пошло модное веяние куда более простых в изготовлении самоловов – «варежки» и «баяна». Состоят они из обыкновенной широкой трубы, в которой установлены подпружиненные зубья. Мишка лезет внутрь лапой за приманкой, да так и остаётся в захвате. Ежели труба с одной стороны заварена – это пресловутая «варежка», а если нет, и зубья располагаются по обоим концам, тогда перед вами «баян». И после такого ещё умудряются спрашивать, почему я ненавижу