Я бы тоже удивилась, если учесть, что он оказался в постели не пойми с кем. Звучит моя версия бредово, как не крути.
– И что случилось потом?
– Я перенесла тебя сюда и немного подлатала.
Он опять открыл глаза и посмотрел на меня. Затем понял где лежит и несколько удивился.
– А почему мы в одной кровати?
– В башне нет других жилых комнат и кровать только одна.
Я услышала громкий топот, а затем в комнате стало тесно.
Я впервые за тридцать лет видела столько народа сразу. Впереди всех стояла служанка в фартуке и тыкала в сторону постели пальцем. Рядом стоял мой брат и его жена. За ними было трое здоровенных охранников, и ещё две дамы выглядывали из-за спины охраны. Их я никогда не видела.
– Что здесь происходит? – грозно спросил мой братец.
Чтобы лучше рассмотреть весь народ я приподнялась на локтях. Внимательно осмотрела толстую служанку, которая с возмущением что-то пыталась шёпотом доказать моему брату.
– Хороший вопрос, – вновь улеглась на кровать.
– Элоиза?
– Да?
– Что в твоей кровати делает этот мужчина?
– Лежит.
– Я… Что значит лежит?
– Значит то, что я сказала. А вам не говорили, господа и дамы, что в комнату к женщинам врываться крайне некрасиво?
До толпы, видимо, что-то стало доходить. Баронесса вопросительно посмотрела на мужа, я на брата, слуги на кровать. Затем мы дружно посмотрели на мужчину, лежащего в кровати, и вернулись к исходным позициям.
– Прошу всех, кто пришел со мной, покинуть эту комнату.
Мой дорогой братец сделал царственную мину и слегка приподнял бровь. Это выражение лица "Вы ещё здесь?", я знала. Отец всегда так делал, если происходил какой-то казус. Вот что значит наследственность.
Охрана вытеснила дам и за руку прихватила служанку. Дверь захлопнулась.
– Ну и?
Он отошёл от жены и встал напротив кровати.
– Нашла раненого и принесла сюда. Подлечила. Что ещё?
– Что ещё? Ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны? У молодой незамужней девушке в кровати находят мужчину.
Вот этого я очень долго ждала. Многие годы, пока моя семья делала вид, что я умерла. Единственным человеком, кто воспринимал меня, был отец. За последний год я видела брата раз пять, а разговаривала и с ним того меньше. После смерти отца он несколько лет делал вид, что мы одна семья, но с каждым годом это становилось для него все сложнее. Я не старела, а они менялись. Последние лет семь меня не звали даже в гости, не то что к общему семейному столу. Хотя вампиры едят обычную еду. Иногда.
– А ты не забыл, братец, что я старше тебя на шесть лет, и башня принадлежит мне? А то, что молодой девушкой, как ты выразился, я была тридцать лет назад. Сейчас я – вампир. И живу по вампирский правилам. И не тебе говорить о том кто в моей постели – следи лучше за своей кроватью. А теперь пошли вон из моей комнаты. Завтра я желаю видеть у себя управляющего. Насколько я помню, отец оставил мне наследство. Вот это мы и обсудим. Помниться,