– Знаем, мы вас, – говорят, – проспишь все на свете.
Тут конечно, доля правды есть. Так– то служба была ненапряжённая. Но как какая ни будь фигня, вроде пожара, тут хоть увольняйся. Но ничего вытерпел, до заслуженного отдыха дотянул. Но проблемы есть, тут не отвертишься. По привычке днем отоспишься, а ночью как лунатик.
Жена, конечно ворчит. Тоже на пенсии, но работает. Ей легче, она звание, ветерана пожарной охраны не имеет, она экономист, ночами спит. Почти три года я соображал, – что ночью делать?
И наконец, придумал, стал по ночам звуки изучать …
Соседи за стенками шевелятся, каблучки под окном стучат. Увлекательнейшее занятие.
Этого не понять тому, кто двадцатые или тридцатые, свои года одолевает. В эти года, ночами слух вообще пропадает. Это сейчас, когда уже далеко от этих лет отбежали, лежим с женой на постели «соседями». Помним еще, что разного пола, да, как зовут, и то хорошо. А то ведь по– всякому бывает…
Кольке, соседу нашему, его Танька, половину волос на голове выдрала. Послышалось, ей, видите ли, что он, Галину, какую-то во сне вспоминает. А ему приснилось, что он новую «Калину» покупает.
А раньше.… Вспоминаешь, и сейчас еще от воспоминаний, нет, уже не вздрагиваешь. Так мурашки мелкие пробегут. А бывало: переплетемся так, что не понять, где, что: чьи руки где, чьи ноги. У кошки нашей от удивления шерсть дыбом вставала, коготки по полу «танец с саблями» выбивали.
Ушло время, отцвели, так сказать «хризантемы в саду». Навыки, конечно, остались. Только прицел уже сбитый, и патроны наперечет. Бывает, что навалится, мысли голову зальют. Про «прицел» вспомниться и про «мишень». Но пару раз затвором щелкнешь в холостую, «мишень» перестает интересовать. Остается одно, других слушать.
Я же три года, как ни как, на флоте прослужил. Два из них на лодке – акустиком. Все типы кораблей наизусть знал. Сейчас вот, как слушать стал, вспомнил флотские навыки. Все как учили: журнал классификационный завел, соседей по шумам определяю. Слева от меня однушка, значит, однотрубный буксир, двухкомнатная, – эсминец или легкий крейсер, а дальше уже линейные корабли идут.
Как только ночь вступает в права, на «буксире за стенкой, «аврал» начинается. Начинают двигать что-то по квартире… Сюда-туда, туда-сюда. Я, как только к стенке смежной с «буксиром» не прилипал, а все никак характер «шумов» не уловить. Граненый стакан к стенке прислонял, от прибора для измерения давления, микрофон к стенке прикладывал. Главное: разговор не слышно, а только туда – сюда, туда – сюда. И начинается это, или глубоким вечером, или ранней ночью. Днем никогда «шумов» нет. Я чего только не передумал. Додумался даже до игр, которые в темноте. Сейчас в интернете их тьма. Медсестра на постели "умирающего", готовая выполнить любое последнее желание, или таксист с безденежным пассажиром, требующий расплаты «натурой». Старушка со старичком по «грибы». Я краем глаза в видео школу, этих с позволенья сказать игр, заглянул. Два дня ни спать, ни есть не мог. О бескрайних человеческих