Визуальное мышление. Доклад о том, почему им нельзя обольщаться. Анатолий Левенчук

в данной предметной области, насколько непротиворечив он в использовании с уже известными концептами, насколько его моделирование трудно, насколько его легко объяснить другим людям (ибо мелькающие в голове гештальтные образы не очень-то и передашь в другие головы).

      Вопрос: Можно спросить не про много объектов, а как появляются новые онтики?

      Ответ: Но новые объекты – это и есть объекты новой онтики. Объект никогда не появляется в одиночку, потому что вы про одиночный объект ничего не можете сказать, кроме как про его отношения с другими объектами. Поэтому в новой предметной области появляется сначала довольно хаотичный набор множества объектов.

      Вопрос: За счет чего? Есть какая-то феноменология? На уровне феномена что-то появляется?

      Ответ: Когда мы размышляем, у нас в голове непрерывно работает «мокрая» нейронная сетка, при этом она сама по себе ещё и непрерывно генерирует шум, так что образы возникают причудливым образом пересекаются, ну примерно как во сне. Человек вроде как спит, а у него там в нейронной сетке всё движется, перетекает друг в друга, мигает. При этом у меня следующий же тезис будет про синестезийность мышления, так что мы не только про чисто визуальность тут говорим, этот порождающий новое шум в зоне неформального хаоса не чисто визуальный.

      Мышление не визуально, а синестезийно

      Синестезийность: все модальности, а не только визуальность

      Мышление в его бессознательной части, которую мы наблюдать сознанием не можем, никак не можем с ним коммуницировать, оно амодально – оно не кодируется в доступной органам чувств форме. Оно ни визуальное, ни аудиальное, ни ольфакторное, никакое. Если и говорят о «предвосхищении», о шестом чувстве и чём-то таком, то обычно это оказывается слабыми проявлениями кинестетики, т.е. буквально ощущений в теле. Пространство смыслов амодально, оно никак не кодируется в терминах органов чувств, органов восприятия мира.