Смерть по вызову. Андрей Троицкий

в штатском, другой в форме, майор. Этих пришлось пустить, усадить на кухне. И опять те же самые идиотские вопросы. Где ваш брат? Когда его видели в последний раз? Звонил ли он на неделе? «А я могу узнать, что все-таки случилось?» – вежливо спросил Розов Штатский и тот, что в форме, переглянулись. «С места работы вашего брата в милицию поступило заявление, – сказал майор. – Там пропали важные документы. Больше ничего сказать не могу, надо разбираться. Теперь нам нужны показания вашего брата. Если он свяжется с вами, скажите ему, что обвинений ему, скорее всего, не предъявят. Он просто свидетель». Сдвинув брови, Николай Семенович озабочено кивал головой: «Разумеется, если он со мной свяжется, все передам».

      Как же, майор, рассказывай: просто свидетель. Стали бы вы бегать за несчастным свидетелем. Возможно, постановление о заключении под стражу уже лежит в кармане майора. А может, и нет, ведь милиция особо не утруждает себя формальностями. В крайнем случае, все бумажки можно оформить задним числом. Нашли кому рассказывать. Он, Николай Семенович, четверть века в торговле, тертый перетертый мужик, всякого за эти годы насмотрелся и методы работы милиции, конечно же, изучил. Этот хмырь в штатском сидел с задумчивым, каким-то скорбным лицом, будто это его брат спер документы или сделал что похуже. «Передайте брату: ему самому лучше явиться в милицию, – прощаясь, сказал тот, что в штатском. – Явиться самому, а не ждать, когда гром грянет». Заперев дверь, Розов стал раздумывать: какой смысл вложил этот опер в слова «гром грянет»? Раздумывал долго, но к определенному выводу так и не пришел. Грянет гром – перекрещусь, – успокоил Розов самого себя.

      У младшего брата хватило ума не звонить Николаю Семеновичу домой. Аркашка должен понимать, что телефон слушают. Уж если милиция и служба безопасности этого кабака всерьез заинтересовались его персоной, то наверняка уже подключились к телефонной линии хотя бы самым простым способом, через распределительную коробку, что установлена в их подъезде на первом этаже. Аркашка позвонил главному бухгалтеру магазина, представился старым знакомым Николая Семеновича, иногородним, командировочным. Слезно просил найти и позвать к телефону Розова. Расчет простой, но верный: не может же милиция слушать все телефоны сразу, а бухгалтерия универсама интереса не представляет.

      «Это я, – сказал Аркадий каким-то хрипловатым севшим голосом. – Надо бы увидеться, поскорее». «А ты знаешь, – начал было Николай Семенович, но, покосившись на бухгалтершу, не договорил, оборвал себя на полуслове. – Хорошо. Говори где и когда. Кстати, что это у тебя с голосом?» «Простыл немного», – брат закашлялся прямо в телефонную трубку. «Ко мне тут приходили твои друзья из ресторана, – Николай Семенович снова покосился на бухгалтершу, сосредоточено с подчеркнутым интересом листавшую молодежный журнал. Ушлая баба и на язык несдержанная. – Друзья интересовались твоим здоровьем. Встретиться с тобой хотят, поговорить. А ты координаты не оставил, они обижаются. И ещё люди о тебе спрашивали, из другой