– Дочка, подай бабушке слепой, – раздалось так неожиданно.
Обратила на нее внимание. Старая дряхлая женщина в проеме между домами сидит. Закоулок темный и злачный.
– А откуда вы узнали, что я именно дочка? А не сынок? – Уточняю ехидно.
– От тебя пахнет цветами, дочка, – улыбается та, пряча глаза. Замечаю, что лицо обезображено, аж страшно стало.
В кармашек жилетки полезла, монетку первую же попавшуюся взяла. Серебряник оказался. Значит, судьба. Протянула ей, проверяя на слепоту. Не реагирует. В руку вложила.
Бабулька без зазрения совести на зуб попробовала, удивилась.
– Спасибо, дочка.
– Дареному коню в зубы не смотрят, – фыркнула я раздосадованная.
А если бы медяк? Не взяла бы, побрезговала?
Поспешила дальше, чтобы не слушать ворчаний. Народ вообще не воспитанный, в чем убедилась на следующем повороте. Когда меня чуть с ног не сбил толстый мужик. И даже не извинился.
Плетусь, рот на все разеваю в поисках лавки или магазина какого–нибудь. Решила поспрашивать прохожих.
– Госпожа, две улицы прямо и направо, там увидишь, – пробормотала розовощекая кухарка на ходу.
Сделала шагов десять, меня окликнули.
– Госпожа, – подскочил мальчишка лет двенадцати. Одет относительно прилично. Волосы чистые, каштаном поблескивают. – Ты неместная?
– А не похоже?
– Прогуливаешься, – отвечает с укором. – Кто без дела, тот нездешний. Проводник не нужен? А то заплутаешь.
– И сколько возьмешь за услуги свои?
– Три медяка, – улыбается.
Протянула серебряник. Так… а у меня вообще есть, эти копейки медные? Или только серебро да золото? Что–то я не обратила внимания на это, когда брала размен за камни у разбойника.
Повел в подворотню. Остановилась.
– Э нет, дорогой, – говорю строго. – Ты меня сейчас заведешь в засаду. Я до рынка знаю дорогу. Ты мне лучше там подскажешь, где что продается.
Фыркнул. Мальчишка оказался с характером.
Дошли до нужного перекрестка и там направо, как кухарочка сказала. Длинная улица усеяна нищими, просящими подать. А дальше площадь виднеется с массами народа. Сразу шум и гам поднялся. Колесный транспорт вокруг скрипит, копыта о камень стучат, лошади жрут, бабульки бранятся, мужики спорят, да смеются.
Карета навстречу, из–под колес едва успевают убраться, устроившие посиделки местные бомжи. Русский матерный витает в воздухе. Я таких слов еще не слышала.
Мальчонка мой за руку взял да так нагло, что я и опомниться не успела, тащит через суету. В нос ударила мерзопакостная вонь.
Мимо