– Ничего удивительного. Такой продвинутый человек должен быть внутренне абсолютно свободен. Ну, а окружающие его пигмеи, естественно, смертельно завидуют и стремятся опустить гения до своего уровня.
– Это неоспоримо, – она тихонько вздохнула. – Толпа всегда пытается уничтожить выдающуюся личность. Какой-то необычайно жестокий закон природы.
– Из серии – не высовывайся! – согласился он. – Я как-то не особо интересовался его биографией. Почему-то биографии поэтов или писателей меня не слишком занимают. Стихи – другое дело, если они стоящие. Знаю, конечно, что он перс, писал на персидском, жил в 11 веке… Невероятно, правда? Человек жил тысячу лет назад, а я сегодня, в 21-ом столетии, читаю его стихи, к тому же еще в переводах, и они меня достают. Как такое возможно?
– Мне иногда кажется, Влад, что между людьми, которые достигают определенного духовного уровня, существует некое сродство высшего порядка. Вроде телепатической связи. Причем, совершенно неважно, в каком именно веке жил человек. Если он тебе близок, если он сумел описать свои чувства и передать их тебе – в ноосфере возникает некое поле, через которое ты вступаешь в контакт с этим поэтом. Как тебе идея?
– Пожалуй, ты немного перемудрила, – после некоторого размышления произнес он. – Хотя… кто его знает!
– Вот именно, – эхом подхватила Ясмин, – кто знает? Кстати, стихи Омар Хайям писал на литературном фарси, а математические и другие научные труды – на арабском. Тогда так было принято.
– Любопытно. А ты что, по Омару Хайяму какой-то реферат писала – такие познания.
– Нет. Просто интересовалась. К Персии у меня врожденная слабость. Не только у меня, у всего нашего семейства – не зря ведь меня назвали Ясмин.
– Именно к Персии? Но почему?..
– Может, расскажу когда-нибудь. Кстати, Омар Хайям прожил целых 83 года, очень долго по тем временам. Он и в мир иной отошел весьма неизбито, во всем был оригиналом. О кончине Хайяма поведал его ученик. Трудно сказать, насколько это легенда, хотя возможно в реальности всё именно так и произошло – сие под большим вопросом. Да, так вот… читая труд Авиценны «Книга об исцелении» Омар Хайям ощутил приближение смерти. А изучал он в тот момент сложнейший раздел, посвященный метафизическому вопросу под названием «Единое во множественном». Тогда Хайям спокойно заложил между листов, где остановился, золотую зубочистку, которую держал в руке, и закрыл фолиант. Потом призвал своих близких и учеников, составил завещание и после этого уже не принимал ни пищи, ни питья. Прочитав молитву на сон грядущий, он положил земной поклон и, стоя на коленях, произнёс: «Боже! По мере своих сил я старался познать Тебя. Прости меня! Поскольку я познал Тебя, постольку я к Тебе приблизился». И – произнеся эти слова, Омар Хайям умер. Наверное, он считал себя в чем-то равным Богу.
– В скромности ему не