Ко-ра-на.
Имя, пронизывающее сердце ощущением острой потери. Имя, ставшее табу в его доме. Хаосу впервые за много… очень много лет… впервые за всю его жизнь хотелось не знать, не помнить и глупо, совсем по-человечески стереть всё, что было после. И отчаянно верить, что его дитя, его дочь жива. Что стоит зажмуриться, и на плечо лягут тонкие пальцы, привлекая внимание. А такой родной, мягкий голос расскажет о новых печатях, придуманных неугомонным ребёнком. И, горя энтузиазмом, Корана с широкой улыбкой будет говорить и говорить, активно жестикулируя…
Закрыв глаза, стихий сжал кулаки и откинул голову назад, подставляя лицо дикому, слишком яркому двойному солнцу. Даже не пытаясь сдержать слёз, катившихся по щекам. Изнутри его грызло чувство вины, острое и ядовитое.
Он не справился. Он не защитил. Просто не смог. И теперь всё, что осталось Хаосу, ленивому и непостоянному, так это ненавидеть. Чисто, сильно, так, как мог только он. Ненавидеть всем сердцем и всей своей тёмной душой… свою сестру, будь она проклята и предана забвению! Она наградила его дочь проклятием собственной крови. Не захотела освободить ребёнка даже за половину мира. Ёфи так и не поняла, что, если бы она попросила весь мир, Хаос отдал бы его не задумываясь. И плевать ему на гордость и цену своего творения. Жизнь Кораны была гораздо дороже, чем всё, что бы он ни создал.
А ещё он ненавидел дракона. Ревновал собственного ребёнка к тому, кто стал центром жизни и забравшим её сердце. И пусть это глупо, но Хаос завидовал ему, самую малость, зато от души. Завидовал чёртову золотому дракону, потому что тот был рядом. Не долго, да, но был же!
Он сгорбился, медленно разжав пальцы. Песок скользнул вниз, смешавшись с каплями крови, а губы мужчины искривила горькая усмешка. Он ненавидел их всех. Ненавидел со всей яростью и порывистостью. Всех и сразу, а себя – всё равно больше. Он ведь хвалился собственной силой, властью. Принимал их как данность, милостиво позволяя преклоняться и почитать. Вот только, как всегда и бывает, когда оно было так необходимо, оказалось, что ему и предложить-то нечего. В обмен на дорогую ему жизнь. Не-че-го.
Хаос хрипло хохотнул. Ветер взъерошил длинные пряди, сменившие глубокий чёрный