– Я? – удивился Белохвост. – Не ты ли просила не убивать его?
– Так ты и послушал меня! – усмехнулась девушка, под взглядами воинов оправляя полосы поддоспешника, короткой кожаной юбкой свешивающегося с панциря и не очень-то скрывающего обтянутые кожаными штанами девичьи прелести. – Так зачем ты помиловал его?
– Если совсем честно – не знаю, – пожал броневыми наплечниками Белый. – В тот момент мне показалось это правильным.
– А сейчас? Он же увязался за нами, – спросил Тол, оглядываясь.
– А сейчас не знаю. Может, он хочет ночью зарезать меня, – сказал Белый, косо посмотрел на кожаный панцирь своей любовницы, соблазнительно изогнутый под форму ее груди, – или нашего мага Жизни.
– И кто ему даст? – сказал ехавший рядом с Синькой циркач, чья очередь была сегодня охранять девушку. Он был лицедеем, Мастером Тысячи Лиц, потому сказал это голосом Корня, очень похоже изобразив акробата, потом лицо его стало похожим на лицо Белого и голосом командира он сказал: – Пусть только попробует!
Сама Синька лишь усмехнулась, поправляя ремень самострела Стрелка, впилась глазами в лицо Белого.
– Так зачем ты оставил его в живых? Неужели ты думаешь, что он вот так вот переметнулся? – спросила она.
– Нет, не думаю. Так не бывает. Всю свою жизнь он служил Змеям, имеет нашивки десятника и за десяток лет службы и вдруг предал властителя? – Белый пожал плечами, повторив: – Так не бывает. Но он единственный из Змей, кто не боялся меня и не испытывал злобы, которая обратная сторона той же монеты – страха. Просто в тот момент мне показалось, что так – верно. Так – правильно. Ключевое слово здесь «показалось». Потому, Корень, пусть твои ловкачи глаз с него не спускают. Как начнет дергаться не в такт – валите, как Тварь, без сожаления.
– Такое возможно только, – задумчиво сказал Тол, – если он давно тяготился своим положением и давно ждал шанса его изменить. Бывает так?
– Все же я присмотрю за ним, – пробасил Корень.
– Так я и не настаиваю, – пожал плечами Тол, – лишь размышляю.
– Хватит об этом, – прекратил обсуждение командир, – Тол, докладывай, что узнал.
– Стражи заставы и этот выродок, Ворона, думают, что в городе от сотни до трех сотен воинов, в основном – стража. Всю свою конницу Уж увел на юг. Они Лебедей воюют.
Взгляды всех советников скрестились на лице командира, но его лицо было спокойно, сосредоточенно.
– Продолжай, – велел он.
– Стрелка Ворона продал Мастеру Боли. Стрелок в жертвенных загонах.
– Рассказывай про систему обороны города, – приказал командир.
Советники как могли приблизились к командиру, чтобы не упустить ни слова. Белый мысленно усмехнулся. Ну, Старый, посмотрим, как работает твой «мозговой штурм» и этот, как его, а-а… «коллективный разум»! Белый едва заметно скосил глаз на Синьку и Мать Жалею.