В распоряжении Ренье имелись и другие «инструменты»: документальные фильмы Жака Кусто, чья база находилась в Монако и чьи фильмы частично финансировали фонды Дома Гримальди, синтетический гламур популярного казино, всемирно известная балетная труппа и футбольный клуб, дизайн знаменитой эмблемы которого с диагональными красно-белыми полосками княгиня Грейс изменила сама. Клуб имел одно громадное преимущество перед своими противниками в старом первом дивизионе: игроки «Монако» практически не платили подоходного налога, их чистая заработная плата значительно превышала ту, которую получали игроки в клубах, пользовавшиеся в пять или десять раз большей поддержкой, чем скудная народная симпатия к монегаскам, если слово «народная» здесь уместно в принципе. По правде сказать, это раздражало людей, причастных к французскому футболу, особенно среди французского населения. Многие хотели, чтобы генерал Де Голль выполнил свою угрозу и «послал в Монако танки» в 1962 году, когда границы налогового рая временно заблокировали. Но генерал передумал, и тридцать один год спустя, когда Арнольд Каталано представлял Тьерри Анри в его первом профессиональном клубе, игроки «Монако» по-прежнему приносили домой одну из самых щедрых зарплат во французском футболе. Этих денег более чем с лихвой хватало на компенсацию довольно странного опыта – пинать мяч на неровном поле перед парой тысяч болельщиков.
Отсутствие правильной атмосферы на стадионе «Луи II» тем не менее не отражалось на результатах игры команды. К тому времени, как летом 1993 года Тьерри распаковал свою форму на тренировочной площадке в Ла-Тюрби (расположенной на французской территории, так как само княжество местом не располагало), клуб завоевал уже одиннадцать трофеев с момента самой первой своей победы – 4:2 над клубом «Сент-Этьен» в финале Кубка Франции в 1960 году. Более того, с момента прихода в клуб в 1987 году ранее никому не известного тренера из Эльзаса – Арсена Венгера – «Монако» начала становиться серьезной величиной и в еврокубках, что раньше ей не удавалось. Команда дошла до полуфинала Кубка обладателей Кубков в 1990 году, два года спустя в этом же турнире ей посчастливилось прорваться в финал, где монегаски уступили немецкому клубу «Вердер» из Бремена. За три дня до этого матча на стадионе «Стад де Фюрьяни» в Бастии обрушилась временная трибуна и погребла под собой восемнадцать зрителей. Более десятилетия спустя Венгер бледнел при упоминании этой трагедии. «Мы, по сути, и не играли в этот день, – рассказывал он мне. – Мы просто не могли. Как будто игра и не начиналась».
«Олимпик» (Марсель) – одна из команд, игравших в ту жуткую ночь, 5 мая 1992 года, на Корсике, – являлась тогда всепобеждающей игрушкой бизнесмена-миллионера и политика Бернара Тапи. Эрик Кантона называл его «дьяволом», а Венгер начал против него