Прощайте, сожаления! Порой они уходят вместе с жизнью. Олег Мамонтов

ей приятно было представлять себе, что вот живёт в Ордатове человек, для которого она дорога. Она сошлась с ним после начала своей работы в «Ордатовских новостях», где он в ту пору считался уже опытным сотрудником. А спустя два года бросила, когда Аркадий Пиковец позвал её в «Ордатовскую неделю». В её выборе в пользу Пиковца расчёт если и был, то лишь подсознательный, интуитивный: ведь в женскую природу заложено стремление ко всему сильному, внушающему доверие. И именно таким казался ей Пиковец, пусть уже очень немолодой и давно женатый. Изначально, сходясь с ним, она знала, что он останется в своей семье, что между ними возможна только тайная связь.

      В отличие от Каморина, невысокого нервного человека без журналистского образования и настоящей журналистской хватки, которого терпели в «Ордатовских новостях», может быть, только из милости, в Пиковце ей всё казалось надёжным, основательным: высокий рост, массивный костяк, невозмутимое спокойствие уверенного в себе человека, репутация опытного профессионала и обширные связи. К таким мужчинам она льнула всегда, и лишь в отсутствие их мог привлечь её на какое-то время кто-то вроде Каморина. Но эсэмэску она отправила всё-таки именно Каморину, потому что знала: этот невзрачный неудачник всё ещё вздыхает о ней…

      2

      В ночь на пятницу Каморин спал плохо. В самое глухое время, около двух часов, он проснулся и затем до утра ворочался, не в силах уснуть снова. Из его головы не выходила Александра Петина, или Сандра, как в пору их любовных отношений она именовала себя в подражание голливудским героиням. На её страницу в социальной сети «вконтакте» он забрёл накануне, получив в конце рабочего дня от неё эсэмэску, и заодно просмотрел и её последние публикации, ссылки на которые выдал Google. Судя по ним, Сандра не только не сделала себе имени в столичной журналистике, но даже не сумела закрепиться надолго в каком-то издании. Её имя мелькало в разных СМИ, в основном электронных, малоизвестных. Скорее всего, она была всюду только внештатной сотрудницей, «фрилансером». Впрочем, ничего иного он от неё и не ждал.

      Сандра, вопреки своему «голливудскому» имени, совсем не походила на актрису из блокбастеров, ещё меньше – на «пробивную», настырную журналистку, способную сделать карьеру в Москве: была маленькой, хрупкой, женственной, с нежным личиком, любительницей пошутить и посмеяться задорным, звонким смехом. Но чаще она была задумчивой, печальной, и именно такой осталась запечатлённой на немногих фотографиях, сохранившихся у него от поры их близости. И теперь, оглядываясь в прошлое, в те забытые, впустую растраченные годы, он мог отыскать там едва ли не единственное отрадное воспоминание – её образ. В это тёмное утро она снова пришла к нему в воспоминаниях, такая же, какой он помнил её по фотографиям, – красивая, нежная и печальная, уже на пороге увядания, с любовью и молчаливым вопросом в глазах: понимаешь ли