Конечно, было бы неплохо проверить клубы экстра-класса, типа „Чистой Платины“ на канадском берегу Эри, но условно освобожденные, такие, как он, не имели права покидать страну, сколь близко бы они ни оказались от Моста Перемирия. Таким образом, пришлось ограничиться поисками в районе с противоестественным названием Большой Буффало.
Он заехал в несколько спорт-баров типа „Мак Сити“ и „Папы Джо“, но здесь шум был еще сильнее, и головная боль снова стала пульсирующей. Курц решил оставить посещение таких мест на потом. Кроме того, те попрошайки и информаторы, с которыми он обычно работал, предпочитали спортивным барам места попроще и потемнее, где собиралась всякая сомнительная публика.
Энсельмо сделал ему скидку, не заставив оплачивать время ожидания, и Курц зашел в несколько других клубов, таких, как „Куин Сити Лунж“ и „Брэдфорд“, стоящих на той же улице, что и его офис. Еще он заглянул во вновь открытый „Коблстоунз“ рядом со стадионом. Время неподходящее да и клиентура здесь не та. Пустая трата времени.
Но раз уж он оказался здесь, следует проверить еще несколько гей-баров. Естественно, Энсельмо этого не одобрил, судя по количеству хмурых взглядов, адресованных им Курцу через зеркало заднего вида, но Джо Курц мог себе позволить не беспокоиться насчет того, что одобряет и чего не одобряет Энсельмо. В „Баддиз“, находящемся в Джонсон Парк, было полно пожилых людей. Они с улыбкой смотрели на очки и куртку-пилот Курца и предлагали ему выпить за их счет. Похоже, никто из них не знал ничего стоящего. Надпись на стене туалета в „Кабаре“ на Аллен Стрит гласила: „Мужчины, писающие на изгородь под током, получают шокирующие новости“. Там же, но на стене в баре, было написано: „Не сиди дома, старый дурак“. Но внутри никого не было.
– А теперь в Кей-Джис, – сказал Курц, рухнув на заднее сиденье такси. – Тогда можно будет сказать, что день прошел не зря.
– Нет, босс, нет, вам вовсе не надо в „Членозабивателей“.
– Я сказал, – Кей-Джис. – отрезал Курц.
Когда он вошел внутрь, ему сразу пришло в голову, что лучше было бы послушаться совета Энсельмо. В Кей-Джис никогда не любили слишком приметных клиентов, не говоря уже о парне в темных очках, с синяками и перевязанной головой, который решил припереться в клуб среди дня, когда у них назначен час „Сморщенного Клуба“. Что это за „Сморщенный Клуб“, Курц и знать не хотел.
– Карапуз, – неожиданно произнес бармен, подзывая громадного вышибалу. Веселенькое прозвище, „Карапуз“. Карапуз выставил палец толщиной с бычий член в направлении двери, ясно давая понять, куда следует направиться Курцу.
Курц покорно кивнул, вынул из кармана „Смит-Вессон“ и упер его стволом в нос Карапузу, взводя курок. Нос слегка сплющился. Возможно, это был не самый лучший ход в данных