Роботы и грунт. Колонизация Марса V. Виолетта Викторовна Угра

вычисляли те, что шли с примерно одинаковой скоростью. После в ход шли зонды с моторами, изобретение Вадима. Ими стреляли в нужную сторону, чтобы робот прикрепился к камню. Сразу же его мотор выводил нужный за пределы бокового поля кольца. Там они неслись с той же скоростью, что и выведенные на другой стороне Белым ящиком, всех их наскоро проверяли на безопасность, почти одновременно выставляя на эти новые стартовые площадки все, что привезли с научной базы. Базы закрепили, камеры на своих тросах уже болтались в пространстве рядом с ними, поворачиваясь под действием собственных роботов, наскоро обученных с Земли. Новый тестовый период прошел для проверки их орбитальной бдительности, которая заменяла реакцию человека, потом начали обучение для узнавания материи с помощью частот и волн. Кривые сигналов и отражений выводили с учетом блокирования фона, но обе части, полученную из источника и вычищенную, оставляли для исследований. После того, как связь с землей перестала давать помехи из-за фона, начали маневры с камерами и роботами.

      – Помните о том, что задержка сигнала будет всегда. Скорость выше световой невозможна, но даже приближение к ней даст самый скоростной полет до Земли до Солнца в восемь секунд. От Земли до Сатурна среднее расстояние один и двадцать восемь сотых миллиарда километров. Миллион километров свет пролетит за три секунды, но тут у нас среднее семьдесят одна минута. Мы не смогли попасть на место в срок, когда оно минимально, хотя там тоже было бы шестьдесят шесть минут. Старайтесь заменить все, что будет на месте через полтора-два часа.

      – Но каждая камера настроена так, чтобы автоматически передавать данные на месте, – немного резко сказал Джек Ван, от этого показавшийся еще моложе.

      Он заметил реакцию Вадима и сделался еще более суровым, что со стороны казалось слишком большой внутренней свободой, которую из чувства самосохранения давно было пора обуздывать. Но Талдомов, не из привычки к его соотечественникам, но от собственной размеренной повадки, не поддался этому чувству.

      – Да. Вы умеете пользоваться приборами?

      – Мы работаем на Сатурне вместе не менее трех лет, – ответил за него индиец. – Все, что вы получили, мы пробовали в деле хотя бы два раза.

      Вадим посмотрел на Арину только из-за того, чтобы дать ей тайный знак замолчать, если она взорвется. Совина, казалось, сама подумала о дипломатичности и будущих проблемах, поэтому сейчас рассматривала ногти.

      – Кто еще пользовался имеющимися камерами или их аналогами не более двух раз?

      Все были на связи и молчали.

      – А менее двух раз?

      Вадим неторопливо и с осторожной ласковостью, прячущей внутреннее желание воспользоваться правом святейшей инквизиции на контроль за таким человеком, никого не услышал. Он еще раз посмотрел на Макса Вернера, еще одного новичка, проверяя, слышал ли он вопрос. Тот смотрел на него так, будто не пропустил ни слова.

      Макс Вернер, приглашенный MIT инженер из Шверина, казался словоохотливым. Он знакомился первым, радовался каждой мелочи вполне искренне и излучал