Сергий Радонежский. Личность и эпоха. К. А. Аверьянов

его отца, значилось за Ульяной и ее дочерями. Очевидно, таким же образом другому сыну Калиты достался Радонеж. Вполне оправданно предположение, что раздел доли Марии был оформлен специальным соглашением между князьями. Сохранился договор Семена Гордого с братьями, специальная статья которого делила между сыновьями Калиты шесть сел, которые, вероятно, и представляли собой долю Марии.[91] Но этот документ дошел до наших дней в очень плохом состоянии, с множеством пропусков и лакун. Поэтому возможно полагать, что в несохранившейся части договора говорилось не только о разделе сел части удела Ульяны, приходившейся на долю Марии, но и волостей. Если это так, то Епифаний не ошибался, когда говорил, что ростовский боярин переселился с родичами именно во владения младшего сына Калиты Андрея.

      Но таким образом оказывается, что Сергий появился в Радонеже не в ранней юности, как полагали историки, а уже достаточно взрослым и сформировавшимся человеком, во всяком случае, после того, как 31 марта 1340 г. скончался великий князь Иван Данилович Калита, и даже позже, когда согласно заключенному между братьями договору Радонеж достался младшему из них – князю Андрею.

      Чтобы определить точную дату переезда семьи ростовского боярина Кирилла в Радонеж, обратимся к анализу событий, происшедших на Руси после смерти московского князя. Поскольку получение великокняжеского стола требовало утверждения со стороны хана, 2 мая 1340 г. старший сын Калиты вместе с братьями отправился в Орду. Но задача оказалась не из легких. Одновременно с московскими князьями в Орде оказались Василий Ярославский, Константин Тверской, Константин Суздальский и «прочии князи русстии»,[92] и Семену Гордому, очевидно, пришлось оспаривать свое право на великое княжение в борьбе с другими претендентами. Об этом говорит его растянувшееся на несколько месяцев пребывание в Орде. На Русь он возвратился только осенью и 1 октября 1340 г. был торжественно посажен во Владимире на «великомъ княжении всея Руси».[93]

      Судя по тогдашней практике, получение ханского ярлыка на великое княжение потребовало от Семена огромных денежных затрат. В Орде он, несомненно, влез в долги и сразу после вокняжения на владимирском столе вынужден был их возвращать, при этом явно не выбирая методов и средств. Согласно летописи, одним из первых пострадал Торжок: «Тоя же осени князь велики Семенъ Ивановичь посла въ Торжекъ бояръ дани брати, и начаша силно деяти». Поскольку Торжок находился в совместной юрисдикции Новгорода и Москвы, новоторжцы послали «с поклономъ в Новъгород», откуда в Москву прибыло посольство со словами: «еще, господине, на столе в Новегороде еси не селъ, а уже бояре твои силно деють».[94]

      Можно предположить, что одновременно с Торжком подобные экспедиции для выколачивания денег были посланы и в другие города, подвластные Москве, в том числе и в Ростов, куда направились Василий Кочева и Мина, которые «възложиста велику нужу на градъ да и на вся живущаа в нем». Именно эта экспедиция москвичей поздней