Тогда никакие пустые слова о «сгущенном воздухе и электричестве» не смогут отнять у тебя «этой» великой драгоценности – веры, которая есть не «поповский обман» и не несбыточная греза, а самая несомненная, самая непоколебимая правда.
Аминь.
Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа!
В Москве умирает великий пастырь, настоятель храма во имя святых Адриана и Наталии, о. Александр Стефановский.
Я только что был у него, и мне хочется начать свою сегодняшнюю беседу с этого всю душу наполняющего впечатления.
Я знал о тяжкой, смертельной болезни о. Александра – у него рак желудка – и пришел к нему проститься. Я не знал, пустят ли меня. Я часто бывал у него и раньше, когда возникали какие-либо сомнения, когда сам не мог решить какого-нибудь сложного вопроса, именно у него можно было найти всегда благодатный, истинно духовный ответ. Но на этот раз я пришел не за этим, я шел проститься с ним. И когда я вошел в его комнату и увидал его, лежащего на постели, перекрестившегося, как всегда, при начале разговора и едва внятным голосом приветствовавшего меня, я почувствовал, что здесь уже совершается Таинство смерти. Но что же услыхал я и что я увидел? Я увидел счастливейшее лицо, как будто бы человек испытывал не страшные предсмертные страдания, а как будто бы перед ним открывалось нечто до такой степени радостное и светлое, что невольно отражалось и на его лице. И сказал он мне:
– Прошу ваших святых молитв, а когда умру, я весь в руках Церкви, прошу вас тогда особенно молиться о моей душе, – и дальше, после большой паузы, прибавил:
– Я своим сказал, Господь нас так любит, что всегда делает для нас самое лучшее, и если я умру, зачем же вам плакать, ведь это все из любви ко мне Господом делается, и самая смерть моя из любви Его ко мне.
Почему я сейчас вспомнил и почему я сейчас заговорил об этом? Я все время думаю об этих словах и все время испытываю необычайное чувство, как будто бы в этот-то страшный момент церковной жизни сказано какое-то самое нужное мне слово, хотя я уже ни о чем не спрашивал своего старца. Это слово о Церкви. Так устроить свою душу, чтобы в самых тяжких физических страданиях испытывать такую радость, такой мир, такую любвеобильность, такой покой, такую веру, такое упование, для этого нужно не только быть самому великим духом человеком, но нужно жить жизнью Церкви.
Вне Церкви нет истинного христианства и вне Церкви нет полноты истинного спасения. Да и в природе являет Себя Господь, и, созерцая жизнь вселенной, видим черты Творца Небесного, но полнота откровения дана в Слове Божием. И в нас заложены черты добра, и мы есть образ и подобие Божие, но достигнуть