Об успешности действий японских карателей говорит то, что во время Великой отечественной войны немцы пытались изучать японский опыт, применяя его против партизан Украины и Белоруссии. К 1940 г. японцы сумели либо уничтожить, либо заставить сдаться практически весь офицерский состав партизан.
В этом контексте хочется вернуться к истории героя Ма Дон Хи, который откусил себе язык, попав в плен к японцам. Когда эту историю повторили нам, Хрусталёв вспомнил, что ему попадались разговоры о том, что советские летчики во время Халхин-Гола имели четкую инструкцию: если тебя сбили и ты попал на вражескую территорию – проще сразу застрелиться. Японцы, дескать, умели купировать болевой шок при пытках и поэтому их «заплечных дел мастера» отличались очень высокой эффективностью. А пассаж «ежели пытаемый в беспамятство придет…» из «Трудно быть богом» – это будто бы перелицованный японистом Стругацким реальный кусок инструкции по технике ведения допроса для сотрудников военной полиции кэмпэйтай, отвечавшей в том числе и за борьбу с партизанами.
В музее есть яшмовый шарик, которым пользовался Ким Ир Сен, но, как выяснилось, это была гирька для удерживания карты на столе, а не классические шары для рук.
Присутствуют «деревья с лозунгами», написанными на коре, а также рассказ, что тайный лагерь был ну очень тайным, с очень строгим контролем. Поэтому не только японцы не могли его найти, но и после войны его было проблемно обнаружить. Несмотря на то, что значительная часть элиты страны в нём вроде как побывала.
В качестве подтверждения того, что Ким был настоящий, присутствуют советские тексты 1937–1939 гг., из которых следует, что в пров. Северный Пхенан в 1936–1937 гг. было 110 нападений в год, и что некий Ким Ничен (учитывая бардак с транскрипциями, это вполне может быть Ким Ир Сен в японо-китайской транскрипции) командует 13-тысячной армией, «бойцы которой чрезвычайно храбры».
Также (и несколько раз в разных залах) встречается ссылка на журнал «Тихий океан» (№ 2 (12), от 1937 г.), где упоминается отряд Ким Ничена, в котором свыше трехсот человек и два тяжелых пулемета. Японцы ведут за ним охоту, но он отличается везучестью и наносит им большой урон в провинции Канкё (Хамген). Далее идет любопытный пассаж о том, что японцы делят партизан на «коммунистических бандитов» (кёдзоку) и «корейских бандитов» (тёдзоку), которых они считают криминальными элементами. Однако, на самом деле это не бандиты и не большевики, а националисты разного толка. Сие весьма занятно, так как русский текст противоречит официальным трактовкам КНДР, отделяющим националистов от коммунистов. Либо к тезису ряда американских