– Вот мы и опять собрались своим экипажем. Давай, Чудинов, говори, что ты надумал нам с Алушаевым.
Солдат поднял голову и, с трудом выталкивая из себя слова, севшим голосом произнёс: – Товарищ майор, я остаюсь…. Обещаю, что буду примерным солдатом…. Вы не пожалеете если оставите…. Я буду выполнять все приказы…. Даже старшины…..
Я откинулся с облегчением на стенку купе. Эта была победа, пусть маленькая, но победа. Опять подался вперёд.
– Ты хорошо подумал, солдат? Я ведь тоже не так просто здесь воздух сотрясал, когда говорил тебе, если в случаи чего – голову тебе откручу.
– Я подумал хорошо, – уже более твёрдым голосом произнёс водитель.
– Товарищ майор, – Алушаев приподнялся с полки и рывком слегка повернул к себе Чудинова, – если он что-нибудь непотребное сделает, я ему первым голову откручу. – С угрозой произнёс сержант.
Ну, что ж, с еле скрываемым торжеством оглядел не только присутствующих в купе, но и соседние купе, в которых также с интересом прислушивались к нашему разговору солдаты батареи. Воспитательная акция удалась и она должна сыграть свою положительную роль.
– Старшина, выдай Чудинову оружие и боеприпасы.
Эшелон тем временем продолжал медленно, как будто нащупывая в темноте путь, двигаться к границе Чечни. Когда мы её пересекли – никто не видел, но все поняли что мы в Чечне, когда начали втягиваться в населённый пункт – станция Песчаная. Вдалеке горело несколько домов, в воздухе рассыпались в разных направлениях трассы от автоматных очередей, взлетали осветительные и сигнальные ракеты. В остальном населённый пункт был в темноте.
Поезд втянулся на станцию, последний раз дёрнулся и остановился. Мой вагон как раз остановился в тридцати метрах от здания небольшого каменного вокзала и как только прекратился стук колёс, мы отчётливо услышали звуки выстрелов вокруг эшелона. Особенно часто стреляли в голове состава около локомотива, но а так автоматные очереди раздавались практически кругом: то вблизи вагонов, то вдалеке. Обстановка была абсолютно непонятная – Кто стрелял и куда? Рядом с нашим составом стоял ещё один эшелон и в темноте около него суетились вооружённые люди: кто они были – в этой непонятной обстановке тоже было неизвестно. Приказал своим солдатам и взводу управления дивизиона занять у окон оборону и открывать огонь только тогда, когда зазвенят разбитые стёкла в нашем вагоне от огня противника. Из офицерского вагона к нам прибежал от начальника артиллерии капитан Пальцев и сообщил, что рядом с нами стоит эшелон с ОМОНовцами, которые и контролируют станцию. Они нашли где-то огромное количество спирта и пережрались – все 300 человек. Пока мы с Пальцевым обменивались информацией, около офицерского вагона послышалась беспорядочная стрельба и крики. Прибежал ещё один солдат из вагона руководства: сказал,