Приятели Джона давно привыкли к его каждодневным обличениям отца, как, впрочем, и к беспробудному пьянству, но все же терпеливо выслушали очередные жалобы.
– И что же он сделал? – осведомился Дуг Шелфон.
– Устроил мне проверку! После того как я выбрал пятнадцать здоровых опытных рабочих, старик настоял на том, чтобы встретиться с каждым из тех, с кем я беседовал лично, чтобы оценить мою способность выбирать людей. И подумать только, он выгнал половину тех, кого я нанял! Единственный, кто ему действительно понравился, был какой-то парень по имени Фаррел, сталеплавильщик, именно тот, кого я не собирался брать на работу. Последний раз он видел нефтяную вышку два года назад, когда качал нефть на каком-то чертовом кукурузном поле в Индиане. Он и близко не подходил к большой вышке, такой, какие мы строим в Южной Америке. Кроме того, ему вообще наплевать на бурение. Единственное, что привлекает его, – сто пятьдесят тысяч долларов премии, которую он получит, если продержится там два года. Он так и заявил папаше прямо в лицо.
– Так почему же он его нанял?
– Сказал, что ему нравится стиль Фаррела, – ощерился Джон, опрокидывая стакан. – И то, что Фаррел собирается сделать со своей премией, когда получит ее. Дьявол, да я почти ожидал, что папаша передумает посылать Фаррела в Венесуэлу и вместо этого предложит ему мою должность. Так или иначе, мне приказано в следующем месяце отвезти его туда, познакомить с работой и показать местность.
– Джон, – спокойно заметила Ли, – ты опьянел и говоришь слишком громко.
– Прошу прощения, но мне два дня пришлось выслушивать, как папаша поет дифирамбы этому типу. Говорю же, Фаррел – дерзкий, высокомерный, наглый сукин сын! Ни денег, ни воспитания, а туда же, нос дерет!
– Звучит божественно, – пошутила Ли.
Видя, что остальные трое молчат, Джон, словно оправдываясь, продолжал:
– Если считаете, что я преувеличиваю, можно привести его Четвертого июля на танцы в загородный клуб, и тогда сами увидите, каким человеком, по мнению папаши, я должен стать.
– Не будь идиотом, – предостерегла Шелли. – Твоему отцу, может, и нравится Фаррел как работник, но он кастрирует тебя, если приведешь подобного гостя в «Гленмур».
– Знаю, – сухо усмехнулся Джон, – но оно того стоит.
– Только не вешай его на нас, если приведешь сюда, – предупредила она, обменявшись взглядами с Ли. – Мы не собираемся весь вечер развлекать какого-то литейщика или плавильщика только потому, что тебе пришло в голову позлить отца.
– Без проблем! Предоставлю Фаррела самому себе, и пусть он корчится под взглядами папаши, соображая, какую вилку выбрать. В конце концов именно он велел «присмотреть» за Фаррелом и «показать тому ходы-выходы», пока парень болтается в Чикаго.
Паркер невольно хмыкнул при виде разъяренной физиономии Джона.
– По-моему, должен найтись более