Лодка же, сделанная Вафа-бабаем, стала маленьким корабликом, ожидающим на берегу и готовым взять тебя в другое пространство. Она словно намекала о спасении и свободе. Разумеется, последнее сравнение может кому-то показаться несколько притянутым. Так, может быть, и есть на самом деле, поскольку все эти образы связаны, в первую очередь, с моей личной судьбой.
Как же Вафа-бабай сумел посвятить нас в основы своего ремесла? Он очень ненавязчиво учил нас мастерить игрушки из дерева. А какому мальчишке это будет неинтересно? Нашему учителю доставляло удовольствие объяснять нам, как пользоваться инструментом, как выбирать древесный материал. Сотворённые мальчишескими руками игрушки представляли собой нашу жизнь в деревянной миниатюре, наивной, кособокой и простой, как бывает проста душа в начале жизни. Это могли быть арба, дом, колодец, барашек (с обязательным надрезом на горле, поскольку ислам, как известно, не поощряет какое бы то ни было изображение живых существ, – надрез же означал, что у животного уже ушла душа), деревянная сабля, борона, мельница.
Однако игрушка, сделанная Минлебаем Атнагуловым, выглядела несколько странной. Она представляла собой какую-то непонятную нам конструкцию, в которой помимо прочего присутствовали две палочки на подставке, между которыми скользил вверх-вниз косой обломок бритвы. Вафа-бабай, увидев игрушку, озабоченно покачал головой. По-видимому, он, ещё тоже не зная предназначения этой конструкции, сразу почувствовал сокрытую в ней ужасную суть. «У Всевышнего свои планы насчёт каждого из нас», – сказал он, глядя на мальчика.
Это была маленькая гильотина. Откуда у деревенского мальчишки такие познания, спросите вы? Какими такими духовными связями этот пахнущий навозом, босоногий стервец должен быть связан с изобретателем адской машины доктором Жозефом Игнасом Гильотеном? Оказалось, Минлебай Атнагулов увидел изображение гильотины в книге, которая попала ему в руки на ярмарке в соседней деревне. Мы догадываемся, что речь в книге шла о французской революции, но мальчик этого знать не мог, поскольку не обладал ещё достаточными познаниями в области истории, да и не мог читать по-русски. Его заинтересовала машина и рисунок в книге (где, вероятно, присутствовала и жертва) не оставлял сомнений в том, как она работает.
Позднее Минлебай Атнагулов казнил на гильотине кузнечика. Вафа-бабая рядом не было, а мы, дети, наблюдавшие казнь несчастного насекомого, ещё находились в том возрасте, когда ещё не знаешь, что творимое перед тобой зло надо остановить. Вспоминая спектакль, разыгранный нашим сверстником на зелёной лужайке, я начинаю осознавать, что, пожалуй, он напоминал жуткие, происходившие далеко от нас представления, где десятки тысяч зрителей, затаив дыхание, ждут, когда свершится освящённое законом убийство. Он был похож на них так