– Может, в «Трактире», – подал кто-то голос, – под утро, после закрытия?
– Нет, – решительно возразил другой, – там полно полицейских, в любой момент могут нагрянуть и поинтересоваться, что это у нас за сборище.
– Тогда в гараже, – предложил начинающий лысеть поручик Маркин. – Ночью там ни души, один я сижу у ворот и гоняю вконец обнаглевших кошек.
– Кошек? – удивился Скосырев. – Они-то вам чем мешают?
– Подают дурной пример, – двусмысленно улыбнулся Маркин.
– То есть?…
– У них там что-то вроде места свиданий, бордель – одним словом. Так нет бы зажать в углу свою кошку и заниматься ею одной, эти мерзкие коты устраивают в гараже самую настоящую коллективную оргию. А как они при этом орут – с ума сойти можно! Овчарку бы на них хорошую, так нет же, хозяин жадится и денег на собаку не дает.
Все так и грохнули со смеху, но предложение назначить встречу в гараже одобрили. Не откладывая дела в долгий ящик, собраться решили той же ночью. Поручик Маркин как мог прибрался в гараже, вместо стульев расставил старые сиденья от машин, а вместо стола – бочку из-под бензина.
– Извините, – виновато улыбнулся он, но ни венских стульев, ни чиппендейловских диванов не нашлось, так что придется обойтись, чем бог послал.
– Ерунда, – благодарно пожал его руку Скосырев. – Крыша над головой есть, посторонних ушей нет, а все остальное не имеет значения. Будем считать, что к работе приступаем в полевых условиях.
Когда все расселись, Маркин попросил воздержаться от курения: вокруг, мол, полно бензина, масла и солярки – и тайная вечеря началась.
– Господа офицеры, – понизив голос, начал Скосырев, – мы приступаем к делу, которое, с одной стороны, требует конспирации, а с другой – полной открытости. Поэтому, обращаясь к вам «господа офицеры», я это делаю в последний раз. Отныне вы – члены Демократической партии Андорры, и называть мы друг друга будем не братьями, не коллегами и не товарищами, а соратниками. Напомню, что это старинное русское слово происходит от слова «рать», что значит «войско», боевая сила или ополчение, и соратники – это люди, которые ратуют, то есть борются за одно и то же дело.
Не удивляйтесь моим мудреным речам, – повысил голос Борис, заметив, что кто-то из соратников фыркнул, – все дело в том, что к этой встрече я серьезно готовился и не один месяц провел в библиотеке – вот и нахватался не совсем понятных господам окопникам слов, – обезоруживающе улыбнулся он.
– Ладно, шпарь дальше! – крикнули из дальнего угла. – Разберемся. А чего не поймем, спросим у Старшего соратника. Тебя-то, поди, так надо величать?
Чего угодно ожидал Скосырев, но только не такого поворота событий: с этой минуты кличка Старший соратник прилипла к нему намертво, и ни по имени, ни по званию его никто не называл.
– Ну, Старший так Старший, – согласно кивнул он. – А теперь я вам кое-что напомню. Все вы прошли и Первую мировую, и Гражданскую, поэтому хорошо знаете, как