Один из них, с голым черепом и орангутаньей осанкой, гундосо заливался соловьем, повествуя про свои былые и нынешние «подвиги».
– …Не, ну куда ему упираться, если за него взялся Я?!! – Стукнув себя в грудь кулаком, «орангутанг» опрокинул очередной стакан какого-то пойла и продолжил: – Он из себя надумал корчить партизана на допросе. Молчит, в натуре! А я ему – по почкам, по почкам! Гляжу – вырубился. Окатил его водой, он зашевелился. Поднимаю, и под дых ему, под дых…
– Яша, а про кого это ты? – наполняя стаканы и глуповато хихикая, спросила одна из «телок».
– Ну, про того лошару, которому надо подписаться, что это он четверых баб оприходовал и кончил… – пояснил «орангутанг».
– О! Сто против одного, что это – Гунявый! – прошептал Стас.
– Да, это он! – согласился Гуров.
– А кто ж на самом-то деле тех девок прикончил? – шумно причмокнув после фужера спиртного, спросила другая деваха.
– Цыпочка моя, не забывай золотого правила: меньше знаешь – крепче спишь. Поняла? – громко икнув, гоготнул Цурякин. – Ща я кое-куды схожу, а потом мы с тобой пойдем в мои апартаменты. Там я удовлетворю твое любопытство, а ты – удовлетворишь меня!
Продолжая гоготать над своим «остроумием», он направился к темнеющему за кустами большому прямоугольнику отхожего сооружения. Но войти внутрь не успел – словно вынырнув из ниоткуда, к нему бесшумными тенями подскочили две рослые фигуры. Что было дальше, Гунявый уже не чувствовал – несколько сокрушительных ударов по голове и болевым точкам тела опрокинули его в черное небытие.
Оттащив недвижимого Цурякина подальше в кусты, опера поспешили назад. Высветив фонариком бутылку, насаженную на ветку, Лев отбросил ее в сторону, и они по своим следам углубились в заросли. Перебраться в обратном направлении особого труда не составило, и, бегом преодолев путь до общего пляжа, приятели свернули в сторону светящихся окон улицы Жуковского.
Глава 3
Шагая по дороге, Крячко негромко рассмеялся.
– Да, Лева! Ну, ты и ухерачил этого долбодятла по «кастрюле»! Я думал, она с плеч слетит…
– Он получил только самое малое из того, что давно уже заслужил. – Гуров пренебрежительно поморщился. – Ты гляди-ка, уже и «Скорая» помчалась… О, как резво поскакали! Простым горожанам, думаю, ждать их приходится куда дольше. Так, так, та-ак… Значит, как явствует из трепа Гунявого, Андрей Кубышный и в самом деле ни при чем? То есть насильник