Официант подошел снова.
– Ну, так что вы думаете? – спросил он.
– Я бы сам на него никогда не донес, – ответил я, стараясь хотя бы в собственных глазах исправить то, что сделал, дав ему номер телефона. – Но я иностранец, а это ваша война и ваша забота.
– Но вы же с нами.
– Всегда и безоговорочно. Но донос на старых друзей сюда не входит.
– А как же я?
– Вы – другое дело.
Я понимал, что это правда, и сказать мне больше было нечего, но как бы я хотел никогда об этом не слышать.
Мое любопытство по поводу того, как ведут себя люди в подобных обстоятельствах, было давно и постыдно удовлетворено. Я повернулся к Джону и больше не смотрел на столик, за которым сидел Луис Дельгадо. Я знал, что он уже больше года служит пилотом у фашистов, и вот он здесь, в лоялистской форме, болтает с молодыми летчиками-республиканцами из последнего пополнения, получившими подготовку во Франции.
Никто из этих новичков знать его не мог, а мне было интересно, явился ли он сюда, чтобы угнать самолет или с другой целью. Но зачем бы он сюда ни явился, прийти в бар Чикоте было большой глупостью с его стороны.
– Как вы себя чувствуете, Джон? – спросил я.
– Чувствую хорошо, – улыбнулся Джон. – Хороший напиток, о’кей. Может, я от него немножко пьяный. Но помогает от шума в голове.
Подошел официант, который взволнованно сказал:
– Я сообщил о нем.
– Ну что ж, – произнес я, – значит, вы свою проблему решили.
– Да, – с достоинством согласился он. – Я сообщил, и они уже едут за ним.
– Пойдемте отсюда, – предложил я Джону. – Тут сейчас начнется заваруха.
– Тогда лучше идти, – поднялся Джон. – Как ни стараться избежать, неприятности всегда тут. Сколько мы должны?
– Вы не останетесь? – уточнил официант.
– Нет.
– Но это же вы дали мне номер телефона.
– Ну и что? Поживешь здесь – каких только телефонов не узнаешь.
– Но это было моим долгом.
– Да. Конечно. Долг – великая вещь.
– А теперь?..
– Послушайте, сейчас вы ведь чувствуете, что поступили правильно, да? Может, вы и потом будете чувствовать то же самое. Может, вы привыкнете, и вам это будет нравиться.
– Вы забыли свой сверток, – напомнил официант.
Он подал мне мясо, завернутое в два конверта, в которых присылали по почте журнал «Шпора», их экземпляры громоздились на кипах других журналов в одном из служебных помещений посольства.
– Я вас понимаю, – сказал я официанту, – поверьте.
– Он был старым клиентом, хорошим клиентом. А кроме того, я никогда еще ни на кого не доносил. Я сделал это не ради удовольствия.
– И я бы на вашем месте не старался казаться ни циничным, ни грубым. Скажите ему, что это я донес. Меня он все равно ненавидит из-за расхождения в политических взглядах. А узнать, что это сделали вы, ему было бы неприятно.
– Нет.