Как только она впервые в начале апреля высказала мысль о поездке в Америку, это вызвало целую лавину событий, которых было уже не остановить. Мария ожидала возражений со стороны родственников, но Йоханна и Петер внезапно согласились и стали ее подбадривать. Они заявили, что Мария за свою работу уже давно заслужила поощрение и ей не помешает немного развеяться. «Но кто займется моими обязанностями?» – возразила Мария. Йоханна лишь отмахнулась: несколько недель они спокойно обойдутся и без нее, тем более если путешествие состоится в летние месяцы, когда мало заказов. Вполне приемлемо, если Мария вернется осенью, у нее будет достаточно времени, чтобы поработать и выпустить новый каталог до следующего февраля. Когда Мария заявила, что такая длительная поездка обойдется довольно дорого, Петер нахмурился и спросил, не собирается ли она когда-нибудь унести все свои сбережения с собой в могилу. Кроме того, она ведь будет жить в Америке за счет Рут.
И Марии ничего другого не оставалось, как отнестись к этой идее серьезно и на некоторое время покинуть Лаушу.
Магнус, как всегда, не вмешивался в спор. Может, он и надеялся, что Мария возьмет его с собой, но не выказал разочарования, когда этого не произошло. Но, если честно, Марии нравилась перспектива немного отдохнуть от его преданного собачьего взгляда, как и возможность посмотреть Нью-Йорк, насладиться разнообразием большого города. Поэтому в Зонненберг, чтобы получить паспорт, она отправилась одна.
Теперь же, находясь в тесной каюте, Мария не в силах была представить, как она могла так подло думать. Теперь ей казалось, что она лишилась собственной тени.
Взяв словарь под мышку, Мария вышла в кают-компанию, предназначавшуюся для пассажиров второго класса. Она выбрала диван в самом дальнем углу и присела, отвернувшись лицом к стене. Может, хотя бы здесь ее не так будет мучить тоска по родине.
Мария как раз учила, как узнавать дорогу и что говорить, если заблудился, как вдруг услышала шорох, затем кто-то сел рядом с ней на диван.
«Что за олух садится рядом без спросу…»
Мария сердито обернулась и взглянула на круглое сияющее лицо. Ей протянули белоснежную пухленькую руку.
– Простите