– Ну, раз паспорта нема, значить есть два альтернативных вариантив… Один поганый, другой – взаимовыгодный…
Татарин снова тяжко вздыхает, прихлопывает себя по брючине.
– Сколько?
Карапуз цыркает зубом, улыбается и азартно подмигивает своему товарищу:
– Допустим… эээ… триста? Пойдёт?
– Не, не пойдёт, – тоскливится Искандер. – Давай двести?
– А давай, – неожиданно легко и просто соглашаются в унисон полицаи.
Искандер присвистывает в сторону тусующего поодаль Горемыки, и тот печально приближается. Порывшись в складках цветастой попоны, татарин достаёт тощий кошель и вытаскивает из него пару бумажек.
Эти самые бумажки тут же растворяются в широкой карманине карапуза, а жердь широко, притворно зевает, делая вид, что полностью отсутствует при сцене.
– Педерастам бой, – с глубокомысленным видом ответствует Искандер, подёргивая рогом.
Тут же вскидывается карапуз, посурьезнев лицом:
– Так, а шо це таке? Дуже дивна тварина, я такив не бачив евщё… И також без паспорта небось?
Тут уж Искандер не выдерживает, вскипает спичкой мгновенной:
– Очнись, нелюдь. Это чудо лабораторное, гибрид между прочим. Лошадина разумная, всё понимает. Так какой тебе на него ещё паспорт нужен-то?
Полицай усердно сиропит брови, но видно, что запал уж его прошёл, ему просто скучно становится.
– Но-но-но, ты тут давай без супротивления… Шоу мени не трэба твоего. Це лохам впихуй про разум. Вы свободны, хромадяне, бильше не затримуем.
И уже чуть отойдя, карапуз всё же снова разворачивается к Искандеру:
– А меж иншим така история… Просто хочу попередить, це до всякого доводим, особливо до мандривников. Тут у нас повадилась по району конармия гонять… Лютовают бувае, но до ногтя прижать не можемо, у них полномочия. С печатью от губернатора значить, под владой они. Злые люди, будьте аккуратне шо ли…
Покрутил Искандер головой, взглянул на Горемыку, да и взял под уздцы. Теперь их путь лежит по рядам затухающего базарчика в направлении кафе-шантана, раскинувшего свои шатровые оболонь-сети чуть-чуть в сторонке, под листвой сквера.
Важно шествует единорог мимо крикливых, утопающих телесными массами в потных майках баб. Идёт и пятит на всяческие запахи блестящий кожаный пятачок носа – к душистой сдобе воодушевляясь, от гнилостной тухлятинки брезгливо морщась.
Искандер успевает даже диалог завязать, парой слов перекинуться кое с кем из торговок. Нужно ведь и себя с Горемыкой положительно зарекомендовать перед выступлением, напиарить будущее шоу с толком. Это Искандер уже умеет блестяще, поскольку за спиной десятки подобного рода предуготовлений.
Однако же добираются наши героические путники и до кафе-шантана, владельцем которого значится внушительный с виду, сверкающий лысиной под чубом Остап.
– Здоровеньки булы, храждане гости, – улыбается Остап во всё своё роскошное белозубье. –